Читать онлайн книгу "Эксперимент «СП». Предчувствие надежды"
Эксперимент. Предчувствие надежды
Ольга Скворцова
Эксперимент #1
Альбина – молодая красивая женщина, успешный и востребованный психолог, не в меру высокомерна, упряма и целеустремленна. Боясь менять свой образ жизни, рушит серьезные отношения с Андреем, о чем потом сильно жалеет. Стремясь к признанию и известности, придумывает способ лечения зависимости от социальных сетей. Благодаря связям и занимаемой должности получает разрешение провести эксперимент на подростках, которые, прячась от действительности, много времени проводят в интернете. Участниками проекта становятся ни о чем не подозревающие дети, которым приходится приспосабливаться к новым условиям жизни, навязанным экспериментом.
Ольга Скворцова
Эксперимент. Предчувствие надежды
Предисловие
Впервые за последний год совещание «Российского общества психологов» проводилось в большом зале для переговоров. Это помещение было оборудовано специально для случаев, когда необходимо присутствие всех ключевых фигур организации для обсуждения очередного важного проекта.
За большим столом собрались двенадцать человек. Двенадцать членов «Российского общества психологов». Совещание, как обычно, начинает председатель комитета Сергей Яковлевич Самойлов:
– Уважаемые коллеги, – откашлявшись в кулак, пробасил рыжеволосый мужчина средних лет с внушительным вторым подбородком и полным телосложением, – на моих часах: десять, я вижу, все собрались, можно начинать. Сегодняшнее совещание будет вести мой заместитель. Альбина Викторовна, прошу…
Табличка, напротив красивой молодой женщины, гласила: «Заместитель председателя комитета «РОП», Солодкова Альбина Викторовна».
Сверившись с записями в своем блокноте и оглядев всех присутствующих надменным взглядом, Альбина начала с приветствия:
– Доброе утро, уважаемые коллеги. Тема сегодняшнего обсуждения была выслана вам на электронные почты, тем не менее, считаю необходимым ее озвучить, – еще один взгляд в блокнот. Привычным движением руки откинуты с плеча темные длинные волосы. Короткий взгляд из—под ресниц на кого—то напротив, и вновь уверенное выражение на лице, высокомерие в глазах. – Ранее установлено, что бороться с зависимостью от социальных сетей гораздо сложнее, чем от других видов компьютерной зависимости. Эксперимент «Социализация подростков», сокращенно «СП», создается для возвращения детей в общество. Я составила предварительный план осуществления цели, перед вами лежит его краткое содержание в распечатанном виде. Ознакомьтесь, пожалуйста.
– Думаю, двадцати минут достаточно, – Самойлов оглядел присутствующих и убедился, что возражений нет. – Приступайте.
Шуршание страниц нарушило тишину зала. Кто—то налил воду в стакан. Кто—то кашлянул. И вновь тишина…
…
– Вижу, все готовы к обсуждению. И, возможно, у кого—то появились интересные предложения по данному вопросу. Я хочу выслушать мнения всех присутствующих. Давайте по порядку, – Самойлов взглянул на мужчину, сидевшего слева, – начнем с вас…
– Я полностью поддерживаю комитет в стремлении вернуть к нормальной жизни в социуме людей, в нашем случае, детей подростков, – сказал мужчина. – То, что зависимость от социальных сетей – это уже не миф, а реальная болезнь – установленный и подтвержденный факт. В своих статьях я давно определил эту зависимость, как расстройство психики, причем массовое. Поведение «сетеголиков» напоминает по характеру наркоманию, алкоголизм и курение. Смысл эксперимента ясен, считаю, что попробовать стоит.
– Спасибо, – Сергей Яковлевич удовлетворенно кивнул и предоставил слово следующему психологу.
– Согласна с предыдущим высказыванием и определением зависимости от социальных сетей как расстройство психики. Могу дополнить, что любое аддиктивное[1 - Аддиктивное поведение (аддикция – зависимость) – ощущаемая человеком навязчивая потребность в определенной деятельности. Пагубная привычка.] поведение имеет свои признаки. И зависимость от социальных сетей – не исключение: стремление к бегству от реальности, необходимость повышать «дозу», нервозное поведение в моменты, когда контакт с объектом зависимости (компьютером или телефоном) невозможен. Также хочу заметить, что метод лечения зависимости от социальных сетей еще не разработан. Буду рада, если благодаря эксперименту мы научимся бороться с данной проблемой.
…
–…, полагаю, что проект своевременный и имеет все шансы на успех…
…
– … как ни один алкоголик или наркоман не признает проблему, так и ни один «сетеголик» не согласится, что его увлечение разрушает жизнь. Участвовать в эксперименте по собственной воле дети не станут…
…
–… мы должны продумать все до мелочей…
…
– Андрей Юрьевич, будьте любезны, озвучьте свое мнение. Для эксперимента был выбран ваш город, – самоуверенный пристальный взгляд темно—карих глаз Альбины встретился со снисходительным взглядом светло—карих.
Красивый темноволосый мужчина, кандидат психологических наук, специалист в области детской психодиагностики, практикующий детский психолог, член «РОП». Кирсанов Андрей опустил на мгновение голову, едва заметно улыбнулся и серьезно посмотрел на Солодкову.
– Альбина Викторовна, вы предлагаете лечить, если можно это назвать лечением, детей без их на то согласия. Да, я понимаю, что за них решат родители и нести полную ответственность за результат воздействия тоже будут они, тут вопросов нет. Но из личных наблюдений приведу всего два варианта реакции ребенка на принуждение. Первый – смириться, подчинившись чужой воле, и второй – сопротивляться принуждению. Сопротивление бывает разным, и одно из них – через болезнь или навязчивые состояния. Важно понимать, что, прибегая к чрезмерному принуждению, можно разрушить волю и приучить к привычке страдать и терпеть, либо болезненно стремиться к сверхконтролю. При всем моем уважении, Сергей Яковлевич, Альбина Викторовна, коллеги… Как бы не навредить еще больше.
– Ваше предложение? – председатель сдвинул брови, явно приняв во внимание слова Кирсанова.
– Считаю, что нельзя полностью исключать контакт с причиной зависимости, но, возможно, следует сделать так, чтобы у детей не было возможности пользоваться интернетом.
Молчание…
– Ну что ж, информации для размышления много, надо все хорошо обдумать, прежде чем приступить к детальной разработке плана действий. Как раз подошло время обеда, объявляю перерыв до пятнадцати часов. – Подвел итог Сергей Яковлевич и повернулся к своему заместителю. – Альбин, я сегодня с женой обедаю, – прошептал он Солодковой и, не дожидаясь ее ответа, встал из—за стола.
Альбина кивнула, спрятала улыбку и мельком глянула на выходящего из зала Андрея Кирсанова. Быстро собралась и поспешила за ним.
Андрей, не желая стоять в очереди около лифта, решил спуститься пешком. Идя по длинному коридору в сторону лестничного марша, услышал за спиной быстрый перестук каблуков. Понимание, что его целенаправленно догоняют, отразилось досадой на лице. Разговора не избежать. Остановился, поворачиваться не стал.
Красивая молодая женщина, одетая в серебристо—серый строгий костюм, эффектно подчеркивающий стройную фигуру, замедлила шаг. Подойдя ближе, дотронулась до плеча мужчины, стоявшего к ней спиной.
– Андрюш, почему ты избегаешь меня? На телефон не отвечаешь, на письма не реагируешь?
Правая бровь Андрея поднялась вверх. Удивление сменилось раздражением. Он повернулся к собеседнице:
– Альбин, мы уже говорили на эту тему и все решили.
– Решил ты. За нас двоих, – прошипела Солодкова
– Когда женщина выбирает другого, отвергнутый мужчина имеет право на личную жизнь, это очевидно, – спокойно и уверенно ответил Андрей.
– Я ошиблась, каждый может оступиться, ты даже шанса мне не дал.
– Что ж, во всем надо искать положительные стороны, я тебя поздравляю с получением должности заместителя руководителя, так что все было не зря. И давай закончим этот разговор. Ты знаешь, я женат. Менять ничего не хочу. И в Москву не вернусь.
Андрей осторожно убрал со своего плеча руку женщины и собрался продолжить путь к лестнице.
– Подожди… – тихий шепот остановил его, – я не могу забыть тебя… Звонить больше не стану, но и не отступлю.
Не дожидаясь ответа, Альбина развернулась и направилась в сторону лифта.
Отступление 1
Вадим с высокой скоростью мчал свою черную «Хонду» по трассе, желая быстрее вернуться из Москвы. Опасность быть пойманным уже миновала, но желание оказаться подальше от места преступления было сильнее здравого смысла. Работая журналистом, Вадим часто прибегал к нечестным методам добычи информации, но проделанное сегодня – верх безрассудства, не каждый авантюрист способен на подобное. И, все же, Вадим был собой доволен. Сев в машину, сразу же позвонил другу, сообщил, что все получилось, звукозапись совещания в кармане.
Как использовать эти сведения против Солодковой, Вадим еще не решил, но был уверен, что вместе с другом они что—нибудь придумают.
***
Евгений с нетерпением ждал Вадима. Положил в морозилку бутылку водки, нарезал бутерброды с тем, что было в холодильнике, и стал прислушиваться к звукам лифта. Подумал, что вряд ли кто из соседей в двенадцать ночи приедет домой, тем более что на этаже живут две пожилые супружеские пары и одинокий дед в квартире напротив.
Максим – пятнадцатилетний сын, недавно лег спать. Хорошие дружеские отношения с мальчиком давали Евгению силы жить дальше. Жить, чтобы вырастить сына достойным человеком. Жить, чтобы доказать вину Солодковой в смерти жены и заставить ответить за содеянное. Целый год Евгений и Вадим собирали доказательства того, что ее профессиональная деятельность вредит людям, но обвинение посчитало сведения недостаточными.
Альбина Викторовна Солодкова года три назад заняла высокую должность в «Российском обществе психологов» и, пользуясь своим статусом, организовала платные занятия по психологии. Каждому, кто посетил все лекции, Солодкова вручала документ об окончании курса, который разрешал ученику работать психологом. Ясно, что, получившим такое образование «специалистам» невозможно устроиться на работу в клинику или в другую серьезную организацию. Но Солодкова и здесь все продумала. Она стала предоставлять своим ученикам помещения для проведения психологических тренингов, помогала найти клиентов и, конечно, имела с этого хороший доход.
Реклама психологических тренингов заполонила интернет и привлекает внимание людей тем, что предлагает помощь в решении любых проблем. За несколько занятий психолог—недоучка обещает помочь в поиске второй половины, в продвижении по службе и многое другое. Естественно, многие люди, хотят стать счастливее и удачливее, чем есть.
Вот и жена Евгения – Елена, не была исключением. Она записалась на тренинг: «Как увеличить свою зарплату». Проводил его начинающий психолог Леонид Макаров. Виртуозно владея приемами психодиагностики, он уже после первого занятия, проведенного по «скайпу», нашел причину всех неудач Лены. Оказывается, все дело в ее внутренней «скованности» и низкой самооценке, в появлении которых виновата не она, а ее родители. Именно из—за их неправильного воспитания Елена не умеет общаться и не может добиться успеха. Леонид объяснил, что начинать решать проблему надо с личностного роста. Обещал, что через два месяца она превратится в совершенно другого человека, станет уверенной в себе женщиной, и начальник сам увеличит ей зарплату, даже просить его об этом не придется, а, возможно, и в должности повысит, потому что таких сотрудников, как она, нужно ценить. Но, рассказав о разговоре с психологом мужу, Елена не нашла понимания. Евгений считал, что нет у нее никаких проблем в общении, и, вообще, она интересная собеседница, а карьерный рост, в ее случае – дело везения. Начал приводить примеры из своего детства, из детства своих друзей, объясняя жене, что всех их наказывали родители, но это нельзя назвать жестоким обращением – это, скорее, обычный воспитательный процесс. А вспоминать и таить злобу на родителей – глупо. И, между прочим, своего же сына, Максима, Елена сама лично ругала, ставила в угол за разные проделки, иначе не получалось остановить хулиганство.
Но Елена настолько прониклась словами психолога, так поверила ему, что все доводы Евгения показались ей неправильными и, во избежание ссор, она перестала рассказывать мужу о том, чему учат ее на тренинге. А потом и вовсе замкнулась в себе. Елена больше полугода посещала занятия в режиме: двухдневный тренинг два раза в месяц, и консультация по «скайпу» два раза в неделю. На консультации Лена тратила всю свою зарплату. В должности ее так и не повысили и, конечно же, материальная составляющая осталась на прежнем уровне. Но ее не смущало, что обещания Леонида не сбываются, она настолько привыкла к этому человеку, что стала зависима от него. Все свои проблемы Елена обсуждала только с ним и уже не могла доверять никому, кроме своего психолога. После работы она, либо уходила в комнату и переписывалась с Леонидом, либо спешила на тренинг личностного роста.
Евгений много раз пытался разговаривать с женой, наладить отношения, вернуть ее в семью. Он понял, что психологический тренинг – это секта нового поколения, в которую легко вступить, но трудно покинуть.
Максим, чувствуя одержимость матери, страдал. Молча. Угрюмым взглядом провожал ее каждый раз, когда она торопливо собиралась и убегала на занятия с психологом. Со временем он научился самостоятельно делать уборку в своей комнате и вовремя стирать одежду. Чтобы сын не замкнулся в себе, Евгений часто приходил к нему в комнату и заводил беседы. Здорово помогал Илья – друг и одноклассник Максима. Не давал ему скучать. Причем, не только ему. Все учителя школы вместе с директором не могли усмирить веселый нрав Ильи.
Постепенно горькое молчание между сыном и отцом сменилось оживленными беседами. Евгений радовался переменам. Быт потихоньку налаживался. Вместе с сыном они покупали продукты и готовили еду. Сложнее всего давалось искусство мытья посуды, пришлось составить график.
Как только мальчик начал приходить в себя, Евгений продал свою старенькую «Нексиа», на недостающую сумму оформил в банке кредит и купил сыну профессиональный фотоаппарат, взамен обыкновенного цифрового. Увлечение Максима фотографией было давним, у него получались хорошие снимки, самые лучшие он отсылал на разные конкурсы фотографий. К сожалению, ни разу еще его работы не занимали призового места, но Максим не отчаивался. Его мечтой был профессиональный фотоаппарат, с помощью которого можно делать уникальные снимки. Когда отец внес в комнату это чудо, счастью Максима не было предела. Он понимал, что стоимость фототехники не по карману отцу, работающему на заводе инженером—конструктором. Своим поступком отец еще раз доказал, что дороже сына ничего в его жизни нет. Максим оценил. Евгению этого было достаточно. С той минуты он знал наверняка, что сына он не потеряет.
С каждым днем Максим все меньше нуждался в матери, а Елена все больше тянулась к своему психологу.
Однажды Леонид уехал на курсы повышения квалификации, предупредив Лену, что целый месяц не сможет проводить консультации. Через неделю, после его отъезда, Елене стало плохо, у нее появилась дрожь в руках, немного погодя – необъяснимый страх, она не хотела никого видеть, перестала ходить на работу. Евгений вызвал на дом врача, но тот выписал направления к невропатологу и кардиологу. В больницу идти Елена отказалась. Еще через неделю она ушла из жизни, приняв большое количество успокоительных таблеток. То ли осознанно она это сделала, то ли по ошибке, выяснить уже не получится.
Уголовное дело против психолога так и не возбудили, доказать вину Леонида не удалось. В следственном комитете Евгению ответили, что психологическая деятельность, в принципе, медицинской помощью является, но на уровне законодательства в России не регулируется. Вот психотерапевт отвечает перед законом за врачебную ошибку, а доказать вину психолога практически невозможно.
Поняв, что официальное расследование не принесет результата, Евгений решил начать собственное. На помощь пришел Вадим, отец Ильи. Узнав обстоятельства смерти Елены, он сразу понял, что справедливости в этом деле не найти. Но, подумав, предложил Евгению поискать других людей, пострадавших от деятельности Леонида, заручиться их поддержкой в обвинении психолога и заставить его ответить перед законом. Вадиму, как журналисту, легко удалось узнать, что таких, как Леонид, не единицы, и многие из них прошли обучение у Солодковой Альбины Викторовны. Молодая амбициозная женщина, словно паучиха, раскинула свою сеть, в которую попадают такие, как Елена. Теперь для Евгения и Вадима Солодкова стала целью номер один. Они решили, что если не смогут заставить ее отвечать перед законом, то хотя бы постараются остановить.
***
Вадим приехал к другу около полуночи. Уставший. Пожал руку Евгению. Не снимая куртки, прошел на кухню, сел и, с удовольствием расслабившись, взял со стола бутерброд. Евгений достал из холодильника водку, наполнил рюмки, сел напротив друга.
– Выпьешь?
– Нет, я ненадолго, Светлана ждет.
– Она знает, что ты у меня?
– Нет. Пусть думает, что я по рабочим вопросам в Москву ездил.
Вадим достал диктофон, положил его на стол, включать не стал.
– Солодкова что—то придумала? – начал Евгений
– Угадал. Скорее всего, хочет прославиться, – Вадим расстегнул куртку, – только в этот раз экспериментировать на детях будет.
– На детях?! – Евгений встал, подошел к окну, облокотился о подоконник. – Рассказывай.
– Она придумала схему лечения зависимости от социальных сетей. На совещании обсуждали эту тему. Опыты будут ставить на подростках, ровесниках нашим пацанам. Создадут условия, при которых невозможно пользоваться интернетом. «Обрабатывать» детей будут ученики Солодковой. И, конечно же, никто не догадывается, что зависимость от сетей сменится зависимостью от психологов.
– То есть, Солодкова приобретет известность, найдя способ лечения сетевой зависимости. Многие отчаявшиеся родители поведут к ней на прием своих детей, не подозревая о том, что те будут втянуты в секту. И ведь как ловко у этих психологов—недоучек получается людей вербовать!
– Точно, – Вадим поднялся. – Ладно, поеду я домой. Диктофон оставляю, послушай. Да, вот что еще, психолог меня один заинтересовал, Кирсанов. Единственный, кто выступил против этого эксперимента. Сомневается. Надо к нему присмотреться. Может стать нашим союзником. Кстати, он будет набирать подростков для проекта.
Мужчины попрощались, Вадим уехал.
Глава 1 «Алина»
Как скоротать минуты и часы ожидания? Особенно если это поздний вечер, почти ночь. Если нельзя включить телевизор, чтобы не разбудить спящих детей. Если читать невозможно, потому что вместо строк видишь лицо любимого человека, который все не возвращается и не возвращается, и уже вообще не знаешь, что делать.
Мария несколько часов просидела у окна, дожидаясь супруга. В памяти все время возрождались воспоминания одного похожего дня… Пять лет назад ее первый муж, Олег, отец двоих детей, уехал на работу и не вернулся. Была зима, как и сейчас, много снега и скользкие дороги. Автомобиль занесло, Олег не справился с управлением. И вновь сознание рисует похороны… «Нет! Нет! Хватит уже думать. Андрей скоро вернется, уверена!».
Женщина обратила внимание, что снова до боли крутит на пальце обручальное кольцо, как будто просит у него защиты. Эта привычка появилась сразу, как только она вышла замуж за Андрея. Возможно, потому, что кольцо сначала немного мешалось, а, может, и потому, что, надевая его, Андрей сказал: «Это – твой оберег, даже если ты его снимешь, оно все равно будет хранить тебя…»
В двери провернулся ключ! Мария сделала глубокий вдох, выдох и, приняв спокойный вид, пошла встречать мужа.
– Привет, – улыбнулась Мария. Нельзя показывать, что ожидание превратилось в панику. Тем более, что уже не один раз Андрей проводил беседу на тему, что если что—то случилось плохое в жизни, это совсем не значит, что во второй раз произойдет то же самое. И надо перестать бояться повторения трагедии. – Я тебя заждалась. Время за полночь, а тебя все нет и нет.
Андрей обнял жену, поцеловал и начал раздеваться.
– Привет, Маш, успокойся, все нормально, я же предупреждал, что сегодня важное совещание в Москве. Оно затянулось. И дорога тяжелая была.
Дорогое зимнее пальто заняло свое место в шкафу на вешалке.
– Предупреждал, но телефон мог включить, когда ваше собрание умников закончилось? – еще одна робкая улыбка.
Только любящий мужчина способен так смотреть на женщину.
– О телефоне забыл, прости, – Андрей потер руками лицо и взъерошил свои волосы, он всегда делал так, когда уставал, или когда усиленно о чем—то думал. – Так голова болит, Маш, даже разговаривать не могу. Но вину осознал. Постараюсь быть внимательнее.
– Есть будешь? – уже окончательно успокоилась Мария.
– Нет, спать, только спать, завтра все расскажу. Знаю, что тебе любопытно, о чем можно совещаться целый день.
***
Андрей проснулся рано. Привычка. Много лет он спал по пять—шесть часов в сутки, упорно идя к цели. Днем работал, вечером писал кандидатскую по психологии. Теперь все это в прошлом, но труды были не напрасными. Сейчас Андрей занимает высокую должность в комитете «Российское общество психологов» и имеет свою клинику по оказанию психологической помощи.
Однажды, два года назад, когда он еще работал в психологическом центре, к нему на прием пришла молодая женщина. Это была Мария. Она просила помочь ей наладить отношения с дочерью. Андрей старался не вспоминать их первую встречу, ему было стыдно за проявленное к будущей жене равнодушие, которое он даже не постарался скрыть. Работа психолога наложила свой отпечаток, и некогда отзывчивый парень превратился в мужчину, душа которого перестала откликаться на зов о помощи. Женщина говорила о своей проблеме. Андрей слушал, задавал вопросы, но ответы ему были не важны. «Заезженная» тема не вызывала у него сочувствия, он искренне полагал, что в проблемах воспитания всегда виноваты родители, и был уверен, что переделать тринадцатилетнего подростка крайне сложно, почти невозможно. Но Андрей продолжал слушать, окончательно теряя интерес. В какой—то момент Марии удалось вновь завладеть его вниманием, и он всмотрелся в ее глаза. Большие серые глаза. И увидел в них надежду и доброту. Он вспомнил, что такой ласковый взгляд был у его мамы. Это воспоминание всколыхнуло сердце. И равнодушие разбилось об отчаяние в глазах женщины. И впервые за несколько лет он искренне захотел помочь.
Открыв глаза и потянувшись, посмотрел на жену, радуясь той нежности в душе, которую вызывала эта женщина. Ее длинные волосы пшеничного цвета рассыпались по подушкам. Это его жена, уже год прошел со дня свадьбы. Как же сложно Андрею было добиться ее! Но теперь он безгранично счастлив, душа Марии откликнулась на его любовь. Ее нежная, бесконечно добрая душа полюбила его и вытащила из тьмы высокомерия и лжи. Андрей не перестает восхищаться внутренней силой Марии, скрытой за хрупкостью и нежностью. Эта женщина, характером напоминающая иву, что гнется и не ломается, стала его жизнью.
Мария потянулась, улыбнулась и открыла глаза.
– Я тебя разбудил?
– Ммм, нет, сама проснулась.
– Имей в виду, только семь утра, можешь еще поспать, – предложил Андрей, – поцеловал жену и встал с кровати.
– Ну уж нет, я намереваюсь за завтраком выведать у тебя все подробности вчерашнего собрания, – ответила Маша, любуясь красавцем—мужчиной.
Невольно опять начала его сравнивать с первым мужем. Отец ее детей был невысоким и коренастым. Физическая работа сделала его тело сильным и крепким, оставила отпечаток и на характере. Олег был угрюм и молчалив, не любил делиться своими мыслями и не впускал никого в душу. Но семью любил, хоть и не говорил об этом часто. Мария родила ему дочь Алину и сына Кирилла. Она была счастлива в браке, несмотря на очевидные противоположности характеров. Мария считает, что брак с Олегом многому ее научил, она стала терпимее, начала уважать чужое мнение и сохранять внутреннее спокойствие в любых ситуациях. Именно выдержка помогла ей в дальнейшем справиться с трудностями. Смерть мужа стала сильным ударом. Мария не верила, что когда—нибудь сможет оправиться и оставить первый брак в прошлом. Она и не думала тогда, что полюбит снова и даже выйдет замуж в тридцать шесть лет, имея двух детей.
Андрей – полная противоположность Олега. Высокий, хорошо сложенный, но не «тяжелый». Про таких говорят «поджарый». С ним легко вести беседу, он открыт и внимателен. Удивительно, что такой привлекательный мужчина ни разу не был женат. Ему исполнилось сорок, но детей своих у него нет. Маша чувствует, что Андрей мечтает о ребенке, хоть и не говорит об этом. Эта тема пока висит в воздухе, но не дает ей покоя. Если бы не сложные отношения с Алиной, Мария, наверное, давно решилась бы на беременность. Андрей это понимает, поэтому молчит и ждет.
– Вообще—то, тема, которую вчера обсуждали, уже давняя… Ммм, вкусный кофе, спасибо. Только ты умеешь его так варить…
– Не выдумывай, в этом нет ничего сложного, – улыбнулась Маша. Андрей всегда внимателен и тактичен, хвалит жену за любое блюдо, замечает малейшие изменения в ее настроении, часто интересуется ее мыслями и желаниями… В общем, психолог, он и есть – психолог. – И что же такое давнее вы обсуждали с господами—умниками?
– Речь о подростках—«сетеголиках», то есть о детях, которые…
– Которые зависимы от социальных сетей.
Это тема каждый раз отдается болью в сердце Маши. Старшая дочь в десять лет осталась без отца, Кириллу тогда было два с половиной, только—только в садик пошел. Маша мало внимания уделяла дочери, потому что вместо воспитания была вынуждена вдвое больше работать. Утром она была учителем русского языка и литературы, а вечером – внештатным редактором небольшого издательства. И, вместо того, чтобы вечером пообщаться с подрастающей дочкой, читала произведения неизвестных авторов, исправляла ошибки и писала рецензии. Родители Маши несколько раз в неделю, после работы, заезжали к дочери, помогали ей управиться с приготовлением еды, следили, чтобы Алина делала уроки и занимались с маленьким внуком. Маша очень благодарна родителям за помощь, уверена, что без их поддержки вряд ли бы справилась. Но взаимопонимание с Алиной было потеряно. Дочка чувствовала себя брошенной и нашла отдушину в компьютере. Сначала игры, потом общение, а теперь вон как все повернулось. Алина мать ни во что не ставит, как будто, ни уважения, ни любви та не заслуживает. Андрея вовсе не замечает. Как ни пытался он наладить отношения, ничего не вышло, а ведь опыт у него большой в этом деле. Когда—то давно он работал с трудными детьми в комитете по делам несовершеннолетних. Но даже этот опыт ему не помог. Мария до последнего верила, что у Андрея получится, и он старался оправдать ее надежду. Не смог. Чувствовал себя беспомощным и даже виноватым.
– Так вот, не буду вдаваться в подробности споров, скажу суть. Приняли решение провести, своего рода, закрытый эксперимент с участием таких детей. Смысл эксперимента – сделать так, чтобы дети «вынырнули» из виртуального мира. Готовится целая программа. Планируется использовать летний лагерь. Дети должны научиться общаться со сверстниками, чтобы вернуться в общество полноценными людьми. Для проведения эксперимента выбрали наш город.
У Марии сразу возникла идея:
– Андрей, а детей уже набрали?
– Нет. Как раз мне и поручили провести набор. С понедельника начну этим заниматься.
– Андрей, я могу попросить тебя взять Алину?
– Милая, не надо. Не проси меня об этом.
– Но почему? – Маша удивилась, ей казалось, что зачисление дочери в программу – это логично, это очевидно и даже не обсуждается… Но Андрей против?! – Не понимаю тебя.
– Маш, во—первых, неизвестно, что будет с детьми после эксперимента, это в любом случае риск. Как отреагирует психика Алины? И, самое главное, она может расценить это, как предательство с твоей стороны. Или подумает, что я от нее избавиться хочу, да мало ли что придет ей на ум?! Я пас.
Андрей опустил голову. Маша поняла его смятение и неуверенность, но в душе уже поселилось предчувствие чуда. Этот эксперимент – шанс. Возможно, последний. И упускать его нельзя.
– Андрей, – она встала из—за стола и подошла к мужу. Запустила руки в его каштановые густые волосы, заставила его поднять голову и посмотреть в глаза, – я люблю тебя. Я ценю твою заботу о нас, я уважаю твое мнение, но разреши мне повлиять на твое решение, милый.
Андрей начал целовать Машины руки, встал и нежно обнял жену, затем отстранился и внимательно посмотрел на нее.
– Ты действительно хочешь отправить Алину на двадцать дней в лагерь без права видеться и общаться? И подумай, какой стресс будет для нее, когда она поймет, что осталась без интернета. Это сильный удар по психике. Никто из комитета не берется предсказать результаты этого эксперимента. Вся ответственность ляжет только на родителей, согласившихся поучаствовать в этой программе.
– Расскажи подробнее, я хочу знать все.
– Эксперимент решили провести в обычном летнем лагере, участвовать будут четыре подростка: два мальчика и две девочки. Задействуем старший отряд, там детям по четырнадцать – пятнадцать лет. Отправим их в поход, и пусть учатся общаться. Да, самое главное – один из вожатых – психолог. Предстоит обеспечить отсутствие связи и интернета. Подробности воспитательной программы мне не известны, их прорабатывает другая группа, моя задача, как я уже говорил, – набор подростков. На подготовку четыре месяца. – Андрей к чему—то прислушался, – дверь в ванную хлопнула. Наверное, Кирилл проснулся. Алина, скорее всего, опять до обеда проспит.
– Когда ты приехал, свет у нее в комнате еще горел, – тихо проговорила Маша, – надо бы кашу Кирюше сварить. А по поводу лагеря… Я чувствую, что это наш шанс.
– Я тебя понял.
***
Алина проснулась к обеду, сняла планшет с зарядки, проверила его на предмет сообщений, и, убедившись, что их нет, испытала разочарование. Девочка ждала рецензии виртуальных друзей и подписчиков на свою новую статью о несчастной жизни бездомных собак, которую закончила печатать в пятом часу утра. Разместив текст в своем блоге на «Живом Журнале», привычными кликами разослала его на «Фейсбук» (соц.сеть признана экстремистской, запрещена на территории РФ) и «ВКонтакт». Алину никогда не интересовали безликие «лайки», потому что нажать кнопку «нравится» под статьей могут даже те, кто ее не читал. Она ждала именно отзывов, ей важно знать, что ее мнение разделяется читателями. Еще ей нравится, когда начинаются горячие дискуссии онлайн, когда можно поспорить, отстаивая свое мнение или, наоборот, признать поражение, но узнать что—то новое и поразмышлять над этим. Жаль, что ее тексты редко бывают популярны. Но Алина с удовольствием принимает участие в обсуждении чужих рассказов и статей, пишет на них рецензии, ей интересно анализировать произведения начинающих авторов.
Надев домашний халат, девушка задержалась у зеркала. Разглядывая свое отражение, в который раз удивилась сходству с мамой. Невысокий рост, хрупкое изящное телосложение, длинные прямые волосы цвета пшеницы. Черты лица, скорее, милые, чем красивые. Вот только глаза папины – немного раскосые, серо—зеленого цвета. Нежная улыбка придала им блеск.
Отвернувшись от зеркала, Алина пошла на кухню, чтобы взять какой—нибудь еды с собой в комнату. Сегодня суббота, поэтому можно целый день ни на что не отвлекаться, общаться в интернете и придумать тему для следующей статьи.
На кухне обедали мама, Кирилл и дядя Андрей. Как всегда, не обращая внимания на взрослых, Алина подошла к брату и поцеловала его.
– Привет, Солнышко, чем сегодня будешь заниматься?
– Дядя Андрей сказал, что у нас открылся экспериментальный музей, – широкая счастливая улыбка Кирилла подняла девочке настроение
– Ясно, и где он обосновался, этот чудо—музей? – растрепав светлые мягкие волосы брата, Алина направилась к холодильнику.
– В новом торговом центре, – сказал Андрей, – пойдешь с нами?
Не желая отвечать отчиму, Алина, как и всегда, невежливо поджала губы. Этот жест в глазах Марии стал частью ее дочери и каждый раз, думая о ней, женщина боялась снова увидеть эти поджатые губы и сердитый взгляд.
Поймав растерянный взгляд Кирюши, девочка ласково ему улыбнулась.
– Пойдешь с нами? – робкий вопрос брата вызвал у Алины досаду на себя за свое неправильное поведение, но, отмахнувшись от этих неудобных мыслей, ответила:
– Нет, малыш, у меня планы на сегодня. Не огорчайся, тебе и без меня будет весело.
Подмигнув Кирюше, девочка мельком взглянула на маму: сидит, опустив голову. «Что случилось с нами? – подумала она. – Почему эта женщина стала мне чужой?». Притупившаяся со временем боль вновь отдалась резью в тоскующем сердце. Алина налила кофе, сделала бутерброд с маслом, уложила поздний завтрак на поднос и вернулась в свою комнату.
Мысли, вопреки запрету, снова начали досаждать воспоминаниями.
Когда она была маленькой, папа часто и подолгу бывал в командировках. Алина, привыкшая к отсутствию отца, не сильно в нем нуждалась, но чувствовала незримую поддержку с его стороны и знала, что, отец всегда заступится. И эта поддержка давала ей уверенность в себе, она смело высказывала свое мнение, не волновалась, отвечая на уроках, – не боялась, что над ней будут смеяться. Сверстники видели ее внутреннюю силу, знали, что Алина может за себя постоять и не даст в обиду подруг. Она была в центре внимания, к ней прислушивались одноклассники. Заводила. Душа класса. Твердый взгляд, звонкий голос и открытая улыбка отличали ее от всех детей во дворе и в классе. Она была особенная.
Всегда нежная и отзывчивая мама не скупилась на ласку. Каждый вечер, уложив Кирюшу спать, она приходила к Алине в комнату и, гладя ее по голове, расспрашивала о школьных друзьях, об учителях, о настроении. Рассказывала что—нибудь интересное из своей жизни. Мама была связующим звеном в их семье. Она смогла объяснить папину замкнутость так, что эта черта его характера стала понятной, именно поэтому Алина никогда не обижалась на отца за то, что он мало уделял ей внимания.
Любимый младший братик, имя которому придумала Алина, всегда радовался ее возвращению со школы. Нередко Алина помогала маме гулять с Кирюшей, катала коляску и, когда он немного подрос, с удовольствием играла с ним в песочнице. Он – единственный, кто не изменился, вследствие трагедии.
Алина училась в четвертом классе, когда погиб отец. И, некогда счастливая девочка осталась в прошлом.
На похороны приехали папины родные братья: дядя Сережа и дядя Дима. Здесь Алина впервые увидела свою бабушку Надю – папину маму, которая ни разу не приезжала к ним в гости. Мама говорила, что они очень далеко живут, где—то на севере, Алина не запомнила название города. Папа, когда окончил школу, перебрался ближе к Москве. Мечтал поступить в институт, стать инженером, но экзамены провалил. Устроился на завод слесарем. Так и жил простым работягой, периодически меняя работу на более прибыльную.
Алина допила кофе, легла на кровать и начала разглядывать свою комнату: небольшая, светлая, оклеенная кремового цвета обоями. Мама любит теплые тона. Кровать, письменный стол, полка с книгами и небольшой шкаф для одежды. Есть все, что необходимо. Но чего—то все—таки не хватает. Мама давно перестала заходить сюда, уже не чувствуется ее присутствие. Куда—то делся уют, который только она умеет создавать. Алина и не заметила, как начала копировать мамину привычку: сдвигать две ночные шторы в одну сторону окна. Алина призналась себе, что скучает по маме, тоскует по ее ласковым рукам и нежной улыбке, но не может ее простить. Горькая слеза обиды покатилась к виску, оставила мокрый след на коже, намочила волосы. В очередной раз Алина представила, что мама заходит и просит прощения, а Алина падает к ней в объятия, и они вместе начинают плакать, забывая все обиды. Разочарование и жалость к себе новой волной окатили душу девочки. Алина не выдержала и, уткнувшись лицом в подушку, разрыдалась.
Отступление 2
Светлана терпеливо ждала, когда проснется ее муж, Вадим. Ей необходимо было обсудить с ним очень важный вопрос. Но будить супруга она не хотела, вчера он был в Москве на каком—то важном совещании и поздно вернулся домой.
Мужа Светлана любила и уважала. Восхищалась его гибким умом и богатым внутренним миром. С ним всегда было интересно, он умел увлечь любого собеседника, даже самого скупого на разговоры. Создавалось впечатление, что он все знает, на любой вопрос у него есть ответ, будь то философский, или социальный. Он хорошо знал географию, неплохо – историю, разбирался в законодательстве и искусстве, интересовался новыми технологиями и рыбалкой. Вадим не имел психологического образования, но понимал людей лучше любого психолога, чувствовал интуитивно. В такого всесторонне развитого молодого человека нельзя не влюбиться. Светлана исключением не была и, когда Вадим предложил ей выйти за него замуж, она была счастлива. Единственное, что волновало Светлану и не давало восторгу полностью захватить себя – это вопрос, на который она не могла найти ответа: почему Вадим выбрал ее? Светлана реально оценивала себя, понимала, что не внешностью она покорила такого умного человека, а какими—то внутренними качествами. Что он в ней разглядел? Обыкновенная девушка, окончила юридический факультет, работу по специальности не нашла, устроилась бухгалтером в городскую газету. Там они и познакомились. Именно это издание стало стартовой площадкой для карьеры Вадима. Закончив факультет журналистики, он устроился внештатным корреспондентом в эту газету. Надо сказать, не самую популярную, но опыт работы имеет большое значение, Вадим это понимал, поэтому и брался за любую работу.
Мама Светланы, узнав о предстоящей свадьбе дочери, всячески пыталась ее отговорить, аргументировала тем, что журналисты, по ее мнению, люди ветреные, непостоянные. Но брак оказался счастливым и прочным. Вадим стал замечательным мужем, в меру внимательным, в меру нежным. Но было в нем что—то еще, что Светлана не могла познать, как будто Вадим отгородил от нее частичку своей души и не пускал туда. Эта его особенность интриговала и еще больше притягивала Свету.
Через два года родился сын Илья. Непоседливый с рождения мальчик. Столько было в нем энергии и независимости, что Светлана не могла самостоятельно с ним справиться. Свекровь утверждала, что Илья – настоящая копия Вадима. Как и следовало ожидать, только Вадим умел договориться с сыном, только отца Илья слушал безоговорочно. Не боялся – уважал и восхищался им. Конечно, будучи мальчиком воспитанным и добрым по натуре, Илья и маму выслушивал, но поступал все равно по—своему.
Одаренный от природы, Илья нуждался в раскрытии талантов. За что он ни брался, все у него получалось. С четырех лет занимался плаванием. В шесть – начал рисовать портреты, пришлось отдать в художественную школу. Два года обучался правильно и грамотно накладывать тени. Как только начало отлично получаться – бросил занятия. То же происходило и с другими кружками и секциями. В итоге, к четырнадцати годам он умел: рисовать, играть на гитаре, свободно общался на английском языке. Ко всему прочему парень физически развит: кандидат в мастера спорта по плаванию, знаком с рукопашным боем, умеет неплохо кататься на коньках и лыжах.
В школе учится хорошо, все предметы ему даются легко. Отличником он не был только потому, что никогда не ставил себе такой задачи. Но хулиган из него получился талантливый. Не проходит и дня без замечаний в дневнике. Почти каждую неделю классный руководитель вызывает в школу родителей. Светлана как только ни пыталась его вразумить: и ругалась, и разговаривала, и наказывала. Толку от этого не было. Илья извинялся, жалел маму, но продолжал в том же ключе. Вчера, в пятницу, Светлана снова побывала в кабинете у директора школы. Вместе с Евгением – отцом Максима. Мальчики дружили и хулиганили сообща. Вот и ждала Светлана, когда муж проснется и поговорит с сыном по—мужски.
***
Вадим проснулся к обеду. Жену застал на кухне. Светлана, стоя у плиты, переворачивала котлеты. В сковороде шипело масло, по квартире распространился вкусный запах жареного мяса.
– Привет, любовь моя, – Вадим сел за стол.
Света быстро взглянула на мужа, убедилась, что он в хорошем настроении, улыбается, решила не тянуть и начать разговор.
– Суп будешь?
– Почему такая хмурая? Половник положи от греха подальше.
– Во—первых, это не половник, а лопаточка. Во—вторых, опять ты шутишь. Лучше бы с сыном поговорил, как следует.
– А где «доброе утро, любимый»? – широкая улыбка Вадима заставила Светлану улыбнуться в ответ. Но, вспомнив, что веселье неуместно, одарила мужа грозным взглядом.
– Вот Илья с тебя пример и берет. Тему переводит, улыбается, как будто не виноват вовсе. Сейчас же поговори с ним! Надоели его выходки в школе.
– Суп буду, – Вадим встретился с изумленным взглядом жены и подмигнул ей.
Светлана выронила лопаточку, та упала в сковородку.
– Ты вообще слышал, что я сказала?!
– Любимая, успокойся, я все услышал и понял. Поем и поговорю. Он в комнате?
– Да, наказан. Будет сидеть дома все выходные!
– И что же он натворил? Надеюсь, что—то новенькое? Очень любопытно. У меня уже фантазия иссякла.
– Что?! Я вижу, тебе по—прежнему весело? В следующий раз сам пойдешь в школу. И, да, он был не один – с Максимом.
Светлана поставила тарелку с супом в микроволновку, включила таймер, повернулась к Вадиму:
– Они отпросились с урока химии в туалет. Учительница так была увлечена проводимым ею опытом, что без проблем отпустила обоих. И что ты думаешь?! До конца урока оставалось двадцать минут, мальчишки за это время успели снять с петель двери двух учительских туалетов и три двери туалетов для девочек.
Вадим не выдержал, рассмеялся. От души, громко. Глядя на веселящегося мужа, Светлана попыталась изобразить на своем лице недоумение, но, в конце концов, не смогла сдержать смеха и звонко расхохоталась.
***
В комнате Ильи, как и всегда, настоящий бардак. На полу стопочками и по отдельности лежат, точнее, валяются, книги, много книг. На стене приколоты кнопками и приклеены на скотч разные записки, вырезанные статьи из газет, фотографии, рисунки. Дверца шкафа приоткрыта, на ней сверху висит какая—то одежда. Кровать не заправлена. На полу, рядом с кроватью стоит глобус. Окно зашторено, включена настольная лампа. Сам Илья сидит на письменном столе, поставив ноги на кресло, и что—то читает.
Вадим вошел в комнату к сыну и, не обратив на беспорядок никакого внимания, сел на пол рядом с глобусом и облокотился о кровать.
– Привет, пап, – Илья с улыбкой посмотрел на отца.
– Привет, сын, – Вадим с силой крутанул глобус, хитро улыбнулся, глядя Илье в глаза. – У меня к тебе предложение…
Глава 2 «Вика»
Что такое одиночество? Если не задумываться, хочется сказать: когда рядом никого нет. Но можно ли назвать одиноким человека, который каждый день ходит на работу и общается с коллегами, клиентами, с пассажирами в общественном транспорте? Наверное, быть одиноким и чувствовать себя одиноким – вещи разные.
Другой вопрос: почему люди боятся остаться один на один с собой?
***
Впервые, за четыре года одинокого проживания в красивом двухэтажном доме, жизнь Натальи Ивановны наполнилась смыслом и радостью. Вчера, поздно вечером, приехали дочь Ольга и внучка Вика. И, невзирая на то, что причина приезда не веселая – развод Ольги, Наталья Ивановна радовалась и чувствовала себя счастливой.
Много раньше, когда Оля еще не встретилась со своим будущим мужем, и отец ее, Николай Григорьевич, был жив, Наталья Ивановна, как большинство семейных женщин, уставала от нескончаемых домашних дел и мечтала об отдыхе. Ее жизнь была похожа на водоворот, из которого трудно выплыть: работа, стирка, готовка, уборка, закупка продуктов, проверка уроков – превратили некогда улыбчивую и приветливую женщину в хмурую и сварливую. Оля, конечно, предлагала помощь матери, но Наталья Ивановна была непреклонна, она считала, что дочь должна все свободное время посвящать учебе. В чем—то она, конечно, права, потому что быть врачом, а дочь мечтала стать хирургом, – дело ответственное, знания за деньги не купишь. К счастью, старания были не напрасными – Ольга стала замечательным детским хирургом, спасала детей, оперируя аппендициты, грыжи и другие недуги.
Однажды к заведующему их отделением приехал друг из Москвы – кардиохирург, Игорь Леонидович Ворсобин. Молодой, красивый мужчина сразу привлек внимание женской половины больничного персонала. Игорю же понравилась Ольга. Симпатия оказалась взаимной, что послужило началом романтических отношений. В связи с тем, что жили влюбленные в разных городах, часто встречаться не получалось, поэтому со свадьбой тянуть не стали, уже через три месяца подали заявление в Московский ЗАГС.
Когда Оля вышла замуж и уехала в Москву, Наталья Ивановна загрустила. Жить вдвоем с мужем стало скучно. Николай Григорьевич был директором по монтажу в строительной организации и часто задерживался. Наталья Ивановна не была домохозяйкой, она работала в районной администрации, ведущим специалистом по развитию образования. Каждый день, возвращаясь с работы, готовила ужин, включала телевизор и ждала мужа. Тоска по прошлому времени, когда она чувствовала себя нужной и даже необходимой, натолкнула женщину на мысль, что смысл жизни заключается в заботе о близких людях. И чем больше таких людей, тем сильнее желание жить. Все чаще Наталья Ивановна задумывалась об одиночестве, надеясь всем сердцем, что никогда с ним не столкнется.
И вот однажды ей позвонила секретарь мужа и сказала, что Николаю Григорьевичу стало плохо, и его увезли на скорой помощи. Наталья Ивановна помчалась в больницу. Она так спешила, желая быстрее оказаться рядом с мужем, но, затормозив у светофора на красный свет, вдруг почувствовала, что торопиться уже смысла нет. Одиночество неизбежно. Что это? Предчувствие?
В больнице Наталья Ивановна узнала, что у Николая Григорьевича случился инфаркт, и спасти его не удалось.
В конце этого ужасного дня, вернувшись домой, Наталья Ивановна, не разуваясь, прошла в гостиную и включила свет. Она подумала в тот момент, что вдвоем с мужем они многого добились: построили дом, большой, двухэтажный; сделали дорогую внутреннюю отделку – получились красивые комнаты дизайнерской работы. Только в них никто теперь не нуждается. В просторном гараже стоит дорогой автомобиль – последний подарок мужа. В шкафах – большое количество модной элегантной одежды…
– Зачем? – шепотом спросила сама себя Наталья Ивановна. – Зачем мне все это? – уставшая, измученная женщина села в кресло и горько заплакала.
После похорон, когда все родственники уехали, Наталья Ивановна стала задавать себе вопросы по поводу друзей и подруг. Почему так вышло, что их у нее нет? Все просто: жила для семьи. Поначалу, когда была молодая, поддерживала связь с одноклассницами и девчонками из института. А потом, как—то плавно, незаметно, стала все меньше в них нуждаться. Все реже созванивалась с ними и, в конце концов, всех растеряла. Близкие подруги превратились в просто знакомых, с которыми здороваешься при встрече, но ничего личного не рассказываешь. И вот теперь Наталья Ивановна задумалась, изменила бы она свое отношение к друзьям, зная, что в будущем ее ждет такое страшное одиночество? А, может быть, друзья и семья не мешали друг другу и вполне могли ужиться? Но теперь уже поздно что—либо менять. И на вопрос ответа нет. А одиночество есть.
Конечно, дочь Ольга не забывала Наталью Ивановну, почти каждый день звонила матери, интересовалась ее здоровьем и настроением. Предлагала помощь. В гости приезжала редко, в основном с дочкой Викой, когда у той начинались школьные каникулы. Ольга проводила в гостях у матери выходные, а Вику оставляла до начала школьных занятий. Наталья Ивановна и этому была рада.
И вот сегодня, в противоположность сильному морозу за окном, в душе Натальи Ивановны поселилось тепло. Конец одиночеству, начало счастью!
Женщина с радостью проснулась в пять часов утра, поставила тесто, чтобы к пробуждению дорогих гостей напечь масляных плюшек с корицей и села за стол читать книгу.
***
Ольга проснулась. В родительском доме. Счастье? Да, если бы на душе не было груза предстоящего развода. Слезы? Нет. Их вообще не было. Может, закончилась любовь? Скорее, утрачено доверие. А без доверия и уважения брак невозможен. Обидно? Горько! Горько до спазм в горле, но слез нет.
Ольга оглядела свою комнату. Еще вчера, по приезду, она обратила внимание на чистые полы и отсутствие пыли на мебели. Может быть, мама чувствовала, что дочка приедет? Нет, вряд ли. Скорее всего, она просто следит за чистотой ее комнаты. Скучает? Тоскует? Ольга поняла, что никогда не задумывалась над тем, как живет ее мать. Одна. Как ей, наверное, одиноко.
В комнате ничего не изменилось. Те же шторы, цвета темного шоколада, когда—то покупали их вместе с мамой. Те же светлые кремовые обои. Письменный стол у окна с выдвижными ящиками, содержимое которых Ольга успела забыть. Вот только цветы на подоконнике другие. Или те же? Может, просто выросли и их не узнать? На стене, напротив кровати, висит фотография Оли. Тогда ей было четырнадцать или пятнадцать лет, как Вике сейчас. И волосы у Ольги были еще длинными, заплетенными в тугую косу, и фигура стройная, не то, что теперь. Хотя… не так уж Ольга и располнела, ну прибавила немного в бедрах, да и живот стал заметней в облегающих платьях. Но в целом, выглядела привлекательно. А вот взгляд совсем не изменился, остался таким же серьезным, внимательным, немного тяжелым, папа называл его цепким.
Окончательно проснувшись, Ольга привела себя в порядок и, наслаждаясь пребыванием в родных стенах, медленно прошла по коридору второго этажа, подавив желание заглянуть в комнату Вики, спустилась на первый этаж. Войдя в кухню, увидела маму, сидящую за столом с книгой. Нежная и немного грустная улыбка коснулась губ молодой женщины. «Как же хрупки наши тела, – подумала она, – но мама, хоть и состарилась, все та же. Никто не знает, сколько нам отпущено пожить, поэтому нужно наслаждаться каждым мгновением, проведенным с дорогими людьми»
– Привет, мамуль.
– Привет, ты что так рано? – улыбнулась мама.
Ольга села за стол, напротив матери, подперев ладонью щеку.
– Уснешь тут…
Наталья Ивановна отложила книгу в сторону, погладила дочку по руке.
– Ну, что у вас с Игорем произошло? Почему не хочешь рассказать?
Нежный сочувствующий взгляд мамы уговорил Ольгу поделиться неприятностями:
– Он влюбился в свою пациентку. Месяца два назад прооперировал двадцатилетнюю девушку, проблемы с сердцем у нее были, кажется, кардиостимулятор ставил… – Ольга закрыла глаза, положила ладонь на лоб. – Я—то в детском отделении работаю, наши корпусы друг от друга далеко расположены, поэтому с Игорем почти не пересекаюсь. Но слухи до меня дошли. Я сначала не верила, конечно, но потом… в общем, он сам мне все рассказал вчера.
– Он попросил тебя уехать?
– Нет, – Оля заплакала, – я сама решила. Не хочу видеть это все.
Наталья Ивановна достала пачку бумажных салфеток, открыла упаковку, протянула дочери.
– Спасибо.
Ольга вытерла слезы, помолчала немного, потом продолжила:
– Я собрала вещи, покидала в чемоданы самое необходимое. Вика со мной поехала. Как я ее там оставлю? Вдруг приведет свою возлюбленную? – горькая усмешка неприятно исказила лицо женщины.
– И что, Игорь так легко вас отпустил?
– Да. Просто стоял и смотрел, как я мечусь по дому и собираю вещи. Даже не извинился, даже Вике ни слова не сказал.
Наталья Ивановна обошла стол и обняла дочь.
– Если вернется, простишь?
Ольга перестала плакать, посмотрела на мать, обняла ее в ответ.
– Он не вернется, мам. Она молодая. Наверное, красивая. Да и Вика выросла. Что еще может удержать его? Я стала неинтересна.
– Неинтересна? Что за ерунда?! – Наталья Ивановна отстранилась, – ты еще молодая, некоторые в сорок лет только первого ребенка рожают. А Вика, между прочим, еще не выросла. Что такое четырнадцать лет? Самый сложный возраст начинается, отец должен присутствовать в ее жизни обязательно.
В кастрюле поднялось тесто, Наталья Ивановна обмяла его, накрыла полотенцем и снова поставила в тепло.
– Ты советуешь вернуться?
– Ни в коем случае. Пусть поживет один, подумает. А если позовет свою возлюбленную, как ты ее назвала, посмотрим, сколько она продержится. Да и не будет у них отношений доверительных, как с тобой. Вы с ним через все прошли, и через радости, и через проблемы. Вы друг другу родными стали. А кто она ему? Всего лишь любовница. Может, и молодая, может, и красивая. Что с того? Наиграется твой Игорь, разочаруется в ней и прибежит к тебе прощения просить. А дальше все будет зависеть от твоих действий. Повести себя надо будет правильно, чтобы больше никогда не возникало у него желания тебе изменять. Завтракать будешь?
– Буду. Кофе с молоком есть у тебя?
– Есть, конечно. Сейчас чайник поставлю.
Разговор помог Ольге успокоиться, она, конечно, понимала, что мама может ошибаться, но смысл в ее словах был. Долго ли продержится молодая любовница? В быту Игорь человек сложный, угодить ему не просто. На завтрак ест кашу, причем свежеприготовленную. Не каждая женщина захочет вставать пораньше, чтобы ее сварить. Плюс ко всему, педант, соответственно, очень любит порядок, но сам дома никогда не убирается. А вот хирург он талантливый, к нему целая очередь из пациентов выстраивается, коллеги считают его гением. Но будет ли молодая девушка мириться с частым отсутствием Игоря? Ведь работа врача в операционном отделении подразумевает суточные дежурства.
Пока Ольга размышляла, Наталья Ивановна набрала в чайник воды и поставила на плиту.
– Мам, у меня еще одна проблема, даже не знаю, что и делать, – Наталья Ивановна вопросительно посмотрела на дочь, та опустила глаза, – я беременна.
Наталья Ивановна замерла от восторга. Это такое счастье! Она тоже мечтала в свое время о втором ребенке, но, к сожалению, так и не случилось его родить.
– Не смей делать аборт! Даже и не думай об этом! Игорь знает?
Строгий взгляд матери заставил Ольгу поежиться, вспоминая, как в детстве ее наказывали родители за провинности. Все—таки правильно говорят люди, что дети для своих родителей навсегда остаются детьми, даже когда достигают зрелого возраста.
– Я сама только вчера узнала, Игорю сказать не успела, а потом, сама понимаешь, не до этого было.
– Понимаю, конечно. Сказать надо будет обязательно, он имеет право знать. Но не сейчас, давай немного подождем. Кстати, ты в понедельник поедешь на работу?
– Конечно, поеду, напишу заявление на увольнение. Устроюсь здесь в какую—нибудь больницу.
– А Вику? Середина учебного года, февраль.
– Не знаю, что с ней делать, если честно. Проснется, будем разговаривать. В принципе, в Москве ее ничего не держит, все друзья и подруги в интернете. – Ольга нахмурилась, разговор коснулся неприятной темы.
– Так и сидит за компьютером все время?
– Да, мам, все по—прежнему. Я даже не могу зайти к ней на страницу, узнать, чем она там вообще занимается, видимо, имя вымышленное взяла при регистрации. Многие дети сейчас так делают, чтобы от родителей скрыться. – Ольга глубоко вздохнула. – Но больше всего меня расстраивает то, что все ее мысли вертятся вокруг новых нарядов, она готова целыми днями переодеваться, позировать и фотографировать сама себя. Фотоаппарат мы с Игорем у нее уже отняли, но телефон—то при ней остался. Наверное, придется его заменить на какой—нибудь совсем простой, чтобы без камеры был. Интересно, такие еще продаются?
Наталья Ивановна покачала головой, налила дочери кофе и занялась тестом.
***
Вика проснулась около одиннадцати часов утра. Раскрыла шторы, посмотрела в окно на снежные сугробы и начала прикидывать в уме варианты фотографий на фоне такого количества снега. Она подумала, что на белом будет отлично смотреться какой—нибудь яркий цвет. Жаль, красный пуховик остался в московской квартире. «Так, так, так, что мы имеем? А имеем мы светло—серую норковую шубку. Плохо. Ну и что же делать? Нужно порыться в бабушкином гардеробе. Придется спускаться, она, наверняка на кухне или в гостиной».
Викина комната располагалась на втором этаже. Девочка любила гостить у бабушки: во—первых, никто не зудел над ухом и не делал замечания по поводу «посиделок за компьютером»; во—вторых, бабушка исполняла практически все ее желания; в—третьих, обстановка в доме была очень красивой и фотографии получались просто шикарные. Что стоили только одни кованые перила с металлическими цветами и виноградом! Единственная проблема – выбор ракурса. «Как было бы замечательно, если бы бабушка умела профессионально фотографировать! Я бы все лайки собрала, еще и в конкурсах побеждала бы!», – думала Вика, спускаясь по лестнице на первый этаж.
Бабушка с мамой сидели на кухне и тихо разговаривали. В центре стола Вика увидела блюдо с булочками, к ним—то она и направилась в первую очередь.
– Всем привет! Что притихли? Не подслушиваю я, успокойтесь. – Вика взяла в руку булочку, демонстративно откусила и показала ее женщинам, – вот, видите, я вообще на запах пришла.
– Вика, садись за стол, поешь нормально, манную кашу тебе сварила, ты же ее любишь? – Наталья Ивановна встала из—за стола.
– Да ладно тебе, ба! Я в комнате поем, давай сюда кашу.
Вика не решилась при маме поговорить с бабушкой об одежде, во избежание скандала. Каждый раз, когда речь заходит о фотографиях, мама начинает ругать Вику за то, что у нее на уме больше ничего нет, только интернет и самолюбование. Говорит, что красивая внешность – не главное в человеке, вспоминает поговорку: «Встречают по одежке, а провожают по уму». И ведь не поспоришь. А внешность у Вики и в самом деле привлекательная: вьющиеся каштановые волосы, длиной до плеч, крупные глаза карего цвета, такие темные, что почти не видно зрачков, а на щечках во время улыбки появляются озорные ямочки, преображая девочку, наделяя ее обманчивой приветливостью. И, благодаря невысокому росту, Вика выглядела миниатюрной куколкой. Но внешность, как иногда случается, характеру не соответствовала: тяжелый нрав и резкость в общении, иногда граничащая с грубостью, портили юную красавицу, отталкивая всех, кто ошибочно видел в ней доброжелательную натуру. И если с отцом у Вики установился нейтралитет: он не трогает ее, она не трогает его, то вот с мамой дела обстоят сложнее. Постоянные упреки, нравоучения и вопросы с ее стороны раздражают Вику. Каждый раз, когда мама заходит к ней в комнату и начинает допытываться, чем та занята, или собирается обсудить планы на будущее, происходит ссора. Вика никак не может понять, зачем мама интересуется ее увлечениями. Зачем ей знать, какая профессия Вику больше всего привлекает? Ведь и так ясно, что будущее Вики давно решено. Но даже, если предположить, что выбор у Вики есть, девочка все равно не знает, где можно применить ее увлечения. Сложно определиться, когда навыков подходящих нет. Например, имея художественный вкус, но, не умея рисовать, человек не станет дизайнером, имея способности к режиссуре, но изучая химию и латынь, никогда не станешь режиссером. И актером не станешь. И вообще, увлечение и умение – вещи разные. Так уж вышло, что ничему Вика за свою жизнь не научилась, не посещала в детстве никаких секций и кружков. Она не умеет петь и танцевать, не понимает геометрию и черчение. Она плохо учится в школе. Все это посеяло в Вике чувство ущербности, которое не дает ей покоя, но она никому не признается в этом. Потому что стыдно. Ей стыдно перед родителями, что у них такая бездарная дочь.
Ольга злится на Вику и считает ее неуправляемым ребенком, а Вика в последнее время старается избегать лишних ссор, именно поэтому разговор с бабушкой о красном наряде придется отложить.
– Никаких комнат, садись за стол! – строго сказала Ольга, и тихо добавила: – Поговорить надо.
Вика заметила в маминых глазах грусть, пожалела ее в душе, спорить не стала, взяла у бабушки из рук тарелку с кашей и села за стол рядом с мамой.
Ольга посмотрела на Наталью Ивановну, увидела поддержку в ее глазах и начала тяжелый разговор:
– Вика, ты знаешь, по какой причине мы уехали из дома, поэтому должна понять, что я туда точно не вернусь.
– Знаю, – Вика кивнула. – И понимаю.
Расстройство Ольги сменилось раздражением, ей не понравился тон дочери, показывающий ее безразличное отношение к ситуации. Но решила не делать замечаний, просто продолжила:
– Ты девочка взрослая, я должна тебя спросить, ты останешься здесь, со мной и бабушкой или уедешь в Москву к отцу? Только учти, если останешься с нами, придется менять школу.
Вика с вызовом посмотрела матери в глаза:
– А ты хочешь, чтобы я осталась или уехала?
Ольга удивилась, это отразилось на ее лице.
– Что за вопрос?! Конечно, я, как и любая нормальная мать, люблю тебя, своего ребенка, и хочу, чтобы ты жила со мной. Но, как я уже сказала, в этом случае придется учиться в другой школе, с другими детьми, с новыми учителями. Тебя это сильно пугает или вообще не имеет значения?
Вика опустила взгляд.
– Вообще не имеет значения. Останусь с вами.
– Спасибо, родная, – Оля встретилась взглядом с Натальей Ивановной, та счастливо улыбалась.
Вика, после таких ласковых слов, почувствовала себя неловко. Наскоро доела кашу, выпила чай и, не сказав ни слова, ушла в свою комнату.
Ольга принялась мыть посуду.
– Оль, скажи, пожалуйста, ваши отношения с Викой испортились до того, как она увлеклась компьютером, или после? – задала вопрос Наталья Ивановна.
– Точно не помню. Никогда не связывала наши отношения с социальными сетями. Знаю одно, – Вика злится, когда я касаюсь темы ее будущего. Она вообще не задумывается, чем будет заниматься после школы. – Ольга поджала губы и нахмурилась, было видно, что ей неприятно вспоминать ссоры с дочерью.
– Ты никогда не думала обратиться к психологу?
Ольга удивилась вопросу, ведь именно Наталья Ивановна всегда считала психологов шарлатанами и смеялась над теми, кто не мог помочь себе сам.
– Ты что, мам, – Ольга повернулась и взглянула на Наталью Ивановну, – как я расскажу совершенно чужому человеку о том, что у меня с дочкой нет взаимопонимания? Это же стыдно! – Оля выключила воду и вытерла руки о полотенце. – Ты думаешь, психологи не понимают, что мать всегда виновата в том, что не смогла найти подход к ребенку? Конечно, они так не скажут, но подумают. Нет, ни за что не признаюсь в своем бессилии.
– Успокойся и сядь. – Ольга подчинилась. – Что ты так остро реагируешь? Я же не настаиваю, просто хотела рассказать, что у нас недавно открылась клиника психологическая. На вывеске написано, что принимают разные психологи: и детские, и взрослые. Так вот… Ты пойди туда и скажи, что у дочери компьютерная зависимость, попроси совета. Наверняка, уже придумали, как с этим бороться.
– Очень сомневаюсь, что кто—то сможет ей помочь. Она сама должна осознать, что компьютер – это тупик.
– Мы обе понимаем, что Вика впустую тратит свою жизнь. С этим надо что—то делать. И чем раньше, тем лучше. К сожалению, ни ты, ни я, не знаем, как ей помочь. Игорь, по—видимому, тоже бессилен. Нужно хвататься за любую возможность.
Ольга задумалась: «Может, мама права? Может именно из—за компьютерной зависимости Вика закрылась от меня? Другое дело, смогут ли психологи помочь? Очень в этом сомневаюсь».
– Хорошо. По субботам клиника работает?
Отступление 3
– … Вчера я проверила ваши сочинения по теме: «Эгоизм – это хорошо или плохо?». В целом, ход ваших мыслей мне понравился. Тетради с оценками раздам в конце урока. – Оксана Борисовна, учитель русского языка и литературы, медленно прохаживалась вдоль доски, стуча каблуками по деревянному полу. – Но, не могу не отметить несколько работ, которые мне показались особо интересными. Фамилии авторов называть не буду, просто зачитаю отрывки из сочинений.
Уроки литературы всегда проходили в спокойной обстановке. Даже Максим с Ильей перестали провоцировать беспорядки. Оксана Борисовна, несмотря на молодой возраст, заслужила уважение детей. Она никогда не кричала на учеников, не ставила в дневники двойки и не жаловалась классному руководителю на отсутствие дисциплины. Часто отступая от школьной программы, она поднимала на уроках важные вопросы, тем самым, позволяя детям чувствовать себя взрослыми. Они, в свою очередь, с удовольствием рассуждали над жизненными проблемами, все больше проявляя интерес к предмету.
Оксана Борисовна взяла со своего стола чью—то тетрадь, обложку завернула таким образом, чтобы никто не смог догадаться, кому принадлежит сочинение:
– «…Лично я всегда считала, что эгоизм – это плохо. Эгоистичные люди думают только о себе и любят только себя. И я уверена, что права, называя такие качества отрицательными. Люди – это не животные, хотя наш класс – это всего лишь часть природы, созданный не людьми, а самой природой. И, тем не менее, даже звери заботятся о своем потомстве, доказывая, что эгоизм природой не заложен. Если говорить об эгоизме в моей жизни, могу с уверенностью ответить: мне бы хотелось, чтобы мои близкие и родные люди думали не только о себе, но и обо мне. Я даже боюсь себе представить, что было бы, если бы моя мама была эгоисткой и ничего не делала для меня…» – Оксана Борисовна положила тетрадь на место, – Очень интересную параллель между эгоизмом и природой провела ваша одноклассница. Молодец! Хотя, я повторю, все ваши работы достойны похвалы.
Учительница взяла в руки вторую тетрадь, аккуратно ее открыла и начала читать:
– «… Если я не ошибаюсь, в Евангелие сказано: «Возлюби ближнего своего, как себя самого». Это значит, что человек сам себя любит изначально, и это не плохо, это никем не оспаривается, иначе было бы сказано: «Не люби себя, а люби ближнего…». Но!!! Эгоист никогда не сможет полюбить кого—то, кроме себя. Соответственно, если ты любишь себя – это само по себе не плохо и не превращает тебя в эгоиста. Отсюда следует, что эгоизм – это не только когда человек любит себя, это значит, что человек НЕ ЛЮБИТ НИКОГО, кроме СЕБЯ. Поэтому, эгоизм – это плохое качество, с ним надо бороться…». Дальше идут примеры из жизни, хочу отметить, грамотно подобранные.
Все ученики посмотрели на Максима, мальчик смутился и опустил голову. Оксана Борисовна обратила внимание на движение в классе, едва заметно улыбнулась:
– Извини меня, Максим, забыла, что твое «Но!!!» всегда тебя выдает. Но стесняться тут нечего, твои работы всегда оригинальны. Молодец! – учительница не стала класть тетрадь в общую стопку, – отдала ее мальчику.
– Не могу не зачитать еще одно сочинение, – Оксана Борисовна взяла со стола третью тетрадь, – «… Однажды в разговоре, отец процитировал Островского: «Самое дорогое у человека – это жизнь. Она дается ему один раз, и прожить ее надо так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы…». Возвращаясь к теме, хочу задать вопрос: сможет ли эгоист прожить жизнь так, чтобы не было ему перед смертью стыдно? Напрашивается ответ: смотря какую жизненную цель ставил перед собой тот самый эгоист. Интересно, какие могут быть цели у эгоиста? Ответ прост: брать, брать, брать и ничего не давать взамен. В итоге получится существо, напоминающее паразита. Подобных людей не так и мало, но нужно вспомнить поговорку: «Что посеешь, то и пожнешь». То есть жить нужно так, чтобы дети и внуки ухаживали за тобой в старости по собственному желанию, от души и с любовью; чтобы были настоящие друзья, которые, и в радости, и в болезни будут рядом, спасая от одиночества; чтобы после смерти ни у кого не возникло желания плюнуть на твою могилу…»
Все ученики повернулись в сторону Ильи. У него особенный стиль: все его сочинения строятся на вопросах—ответах, и тон имеют назидательно—поучительный. Девчонки заулыбались, ловя взгляд его голубых глаз и надеясь получить ответную улыбку. Всем известно, что женская половина класса без памяти влюблена в Илью. Только он пока никому из девочек своего предпочтения не отдал, со всеми одинаково вежлив.
Оксана Борисовна взяла со своего стола стопку тетрадей и, медленно проходя по рядам, стала их раздавать ученикам.
– Давайте подведем итог, – обратилась она к классу, – эгоистичное поведение отталкивает окружающих людей или притягивает?
Нестройным хором ученики ответили: «Отталкивает».
– Хорошо, тогда объясните мне, почему многие психологи на своих тренингах утверждают обратное? Внушают людям, что чем эгоистичнее они будут себя вести, тем больше их будут ценить и уважать. Откуда берутся такие убеждения? Подумайте, какие качества характера на самом деле привлекают окружающих людей? – Оксана Борисовна остановилась, обвела взглядом учеников, – Судя по вашим сочинениям, могу сказать, что сегодняшние психологи перепутали понятие эгоизма с чем—то еще…
Молчание в классе затянулось.
– Илья, может быть, тебе есть что сказать?
Высокий, спортивного телосложения мальчик с темно—русыми короткими волосами и ясным взглядом голубых глаз поднялся с места.
– Лично меня привлекают в человеке внутренняя сила и ум, по этим качествам я ориентируюсь, интересен он мне, как личность, или нет.
– Достоин ли он твоего внимания? – Оксана Борисовна лукаво улыбнулась, отмечая, смущение Ильи: мальчик, видимо, понял, что его высказывание выглядит нескромно, хотя сам Илья не высокомерен по своей натуре. Учительница это знает, но все равно заострила на этом внимание, возможно, для разрядки обстановки, а может, с другой целью.
Все ученики действительно заулыбались, но Илья тут же продолжил:
– Согласен, звучит немного пафосно, но Вы спросили, какие человеческие качества вызывают у меня уважение и желание общаться, – Илья посмотрел на Оксану Борисовну, та кивнула и едва заметно улыбнулась, – Так вот, первое качество – внутренняя сила. Она помогает человеку ставить перед собой цели и достигать их, невзирая на трудности. Неудачи не ломают сильных людей, а лишь делают их еще сильнее. Второе необходимое качество – это ум. Люди, обладающие гибким умом, умеют воспринимать и анализировать любую информацию, у них всегда есть свое мнение. С ними интересно общаться, у них есть чему поучиться.
Оксана Борисовна закончила раздавать тетради и вернулась к доске.
– Спасибо, Илья, садись, – учительница сцепила руки в замок, сделала несколько шагов вдоль доски и повернулась лицом к классу, – Илья перечислил ценные качества, достойные уважения и позволяющие считать человека личностью. Именно умение анализировать и совершать самостоятельные выводы препятствует внушению ложных ценностей. К сожалению, в нашем обществе произошли серьезные подмены понятий. Эгоизм – это всего лишь одно из них. Поэтому, будьте внимательны, не позволяйте никому манипулировать вашим сознанием. Слушайте сердце и имейте свое мнение.
Прозвенел звонок.
Оксана Борисовна взяла со стола мобильный телефон.
– Со следующего урока у нас по программе Бунин. Ознакомьтесь дома с его биографией и начинайте читать «Темные аллеи», – учительница обвела взглядом всех детей и улыбнулась, – Урок закончен, до свидания. – Услышав в ответ дружное: «До свидания!», сосредоточилась на экране своего телефона и вышла из класса.
Илья с нетерпением ждал окончания учебного дня, ему хотелось рассказать Максиму о субботнем разговоре с отцом. Конечно, можно было бы встретиться с другом вчера, но мамино наказание никто не отменял, и Илье пришлось все выходные просидеть дома, без телефона и интернета.
Урок литературы сегодня был последним, ученики стали складывать вещи в портфели, желая поскорее покинуть школу. Илья с Максимом исключениями не были. Быстро собравшись и выйдя на улицу, друзья вместе отправились в сторону своих домов. По дороге Илья рассказал о предстоящем эксперименте в летнем лагере и о том, что отец предложил ему в нем поучаствовать.
– А тебе—то зачем в лагерь? Ты, вроде, не сидишь за компом сутки напролет. – Настроение Максима явно испортилось. Он так сильно ненавидел всех психологов, особенно Солодкову, что любое напоминание о ней травило ему душу. Отец с ним всегда был откровенен, не видел смысла скрывать от сына причину смерти матери и, более того, рассказал ему о собственных расследованиях, которые ведет совместно с Вадимом Николаевичем – отцом Ильи.
Путь до дома проходил через сквер. Часто, идя из школы, мальчики задерживались здесь и разговаривали на разные темы. Вот и сейчас Илья остановился около одной из лавочек, смахнул с нее снег, расчищая место для школьного рюкзака, и, скинув его с плеча, засунул руки в карманы. Максим встал рядом, поставив одну ногу на металлическую боковину лавочки.
– Отец сказал, что неплохо бы найти применение моему таланту и сорвать эксперимент, – Илья прищурился, глядя на хмурое небо, – Он считает, что с моей помощью можно помешать психологам «вешать лапшу на уши» девчонкам.
Илья надеялся, что Максим заинтересуется и поможет ему составить план действий. Вдвоем у них всегда здорово получалось придумывать. Но друг смотрел себе под ноги и молчал. Илья почувствовал себя виноватым, но не понимал, в чем.
– Только я еще не решил, как буду себя вести и так далее…
Робко произнесенная фраза Ильи была резко прервана гневной тирадой друга:
– Я вот только не пойму, почему мне отец ничего не сказал?! Это я должен отомстить этим уродам, а не ты! – Максим отвернулся и уже собрался уходить.
– Макс, – Илья положил руку другу на плечо, – остынь. Ты и сам все понимаешь, я первым делом спросил своего отца о тебе…
– И?.. – Максим посмотрел на Илью.
– Твой отец боится, что ты не сдержишься и что—нибудь натворишь, не подумав, – Илья понизил голос и опустил голову.
– Ты тоже так думаешь? – глаза мальчиков встретились. Максим смотрел с вызовом, но прямой открытый взгляд друга подействовал успокаивающе.
– Я верю в твой самоконтроль, – спокойно продолжил разговор Илья, – но что, если в лагерь заявится сама Солодкова? Сможешь ли ты сдержаться в ее присутствии и сыграть свою роль до конца, не выдав нас? А она, я думаю, вполне может наведаться.
Максим со злостью плюнул в сторону, засунул руки в карманы.
– Вы правы, одному мне не справиться, – Максим нахмурился и замолчал. Через секунду его взгляд посветлел, на лице появилось восторженное выражение, – Илюх! Набирают двух пацанов?!
– Двух, – Илья понял задумку друга и широко улыбнулся, предвкушая нечто грандиозное.
– Значит…
– Значит, будем участвовать вместе! – перебил Максима Илья, – только, думаю, наши отцы не согласятся.
– Надо уговорить. Обязательно. Мы должны будем защитить двух девчонок от внушения.
– Ага, но для этого надо будет найти с ними общий язык, а они, между прочим, чокнутые, повернутые на всяких «Одноклассниках» и неизвестно, как с ними вообще общаться, – Илья слепил снежок и запустил его в дальнюю урну. Попал.
– Придется поднапрячься и подружиться с ними, – Максим постучал ногами, стряхивая снег с ботинок
– Да выкрутимся как—нибудь, проведем свой эксперимент по укрощению строптивых, – усмехнулся Илья.
– И назовем его «Эксперимент «СП», – Максим улыбнулся.
– «СП»? Это чтоб никто не догадался?
– Чтоб никто не догадался – это «Ы», а у нас будет «СП» – значит «Сопротивление и Противостояние».
– О! Прикольно, мне нравится. Некий ответ Солодковой на её «СП».
– Ладно, пошли быстрее, – Максим нахмурился, – мне еще предстоит серьезный разговор с отцом.
***
Любую крупную фирму или завод можно сравнить с муравейником. Когда заканчивается смена, рабочие высыпают на улицу, создавая шумную толпу. Кто—то торопится на транспорт, кто—то садится в личный автомобиль, но всех объединяет желание оказаться подальше от места работы.
Евгений вышел за проходные, взглянул на небо: луна уже хорошо видна, звезды, наверное, тоже, но облака не дают рассмотреть. Сегодня понедельник, рабочая неделя, можно сказать, только началась. Вот в пятницу на заводе короткий день, сокращенный на час. Но сегодня только лишь понедельник. Евгений направился в сторону трамвайной остановки, перечисляя в памяти все необходимое, что нужно купить в супермаркете около дома.
Неожиданно, слева притормозил серебристый автомобиль, Евгений удивился лишь на секунду, но увидев за рулем улыбающуюся Юлю, испытал радость, его сердце забилось чаще, но, взяв себя в руки, подавил желание улыбнуться в ответ. Девушка слегка нахмурилась, видя, что мужчина ей не рад, но, опустив окно пассажирской дверцы, сказала:
– Евгений, садитесь, пожалуйста, я Вас подвезу.
Какой—то нетерпеливый водитель сзади начал сигналить Юле, показывая свое недовольство из—за перекрытой дороги. Именно это поспособствовало внезапному решению Евгения. Он открыл дверь и быстро сел в автомобиль, тем самым, принимая предложение девушки. Краем глаза заметил, что лицо Юли приняло довольное выражение. Сам же Евгений пребывал в замешательстве, уже начал жалеть о своем поступке. Но самобичевание было прервано звонким веселым голосом:
– Евгений Михайлович, вы так быстро покинули рабочее место, что я даже не успела Вам сказать, что нам сегодня по пути.
Спрашивать, откуда она знает его адрес, Евгений не стал. Зачем? Ему давно уже по секрету рассказали, что новая сотрудница, Юлия Сергеева, им заинтересовалась.
Ярко—зеленые глаза смотрели лукаво, согревали душу. Евгений невольно улыбнулся в ответ, наблюдая, как рыжие короткие кудрявые волосы растрепались, подчиняясь порыву ветра.
– Ой, прошу прощения, сейчас закрою окно, – только и смог сказать Евгений, радуясь появившейся возможности отвернуться от девушки и вырваться из власти ее взгляда.
Юля не замолкала ни на минуту, не давая воцариться неловкому молчанию. Не задавала вопросов, чувствуя, что Евгений не расположен общаться, но темы для разговора у нее не заканчивались. Создавалось впечатление, что она заранее готовилась к этой встрече, желая покорить красноречием сердце собеседника. Евгений, поняв, что нетактичных вопросов со стороны Юли не последует, заметно расслабился, наслаждаясь звуком ее голоса. Запомнил ли он истории, рассказанные девушкой? Вряд ли. Но чувства покоя и уюта, испытанные им в салоне автомобиля, теперь будут ассоциироваться с зелеными глазами, ярко—рыжими волосами и озорной улыбкой.
– Где остановить? – задала Юля вопрос, сворачивая с основной дороги и проезжая мимо супермаркета.
Евгений оторвал взгляд от лица девушки, и с удивлением осознал, что получасовой путь закончен. Даже не заметил, как оказался почти около дома.
– Вот здесь, около магазина, пожалуйста.
Девушка удобно припарковала машину и радостно улыбнулась Евгению, наблюдая, как он расстегивает ремень безопасности.
– Юля, спасибо, что подвезли, – Евгений почувствовал себя неловко, ему казалось, что девушка ждет от него каких—то действий или слов, но что он может ей предложить? Воспитание взрослого сына? Кучу проблем? Да и неизвестно, как вообще воспримет сын эти отношения. Вдруг сочтет предательством? Она – ангел. К тому же, моложе его на восемь лет, месяц назад праздновала на работе свое тридцатилетие. Нет, пусть все остается как есть. Евгений, приняв решение, серьезно посмотрел девушке в глаза. – До свидания. – Вышел из машины, аккуратно закрыл за собой дверь и уверенной походкой направился к автоматическим дверям магазина.
***
Максим ждал отца на кухне, то и дело выглядывая из окна второго этажа. Конец зимы. Темнеет рано, но уличные фонари еще не включились. Фигуру отца мальчик различил сразу, как только тот показался из—за угла. Прислонившись лбом к окну, Максим некоторое время следил за знакомым силуэтом, невольно оценивая внешний вид родного человека: высокий мужчина в светло—сером пуховике и черных джинсах уверенной походкой идет к дому. В руках несет пакет, судя по объемам, тяжелый. Не так давно Максим, ожидая отца с работы, взглядом выискивал синий автомобиль «Нексиа», а теперь папа ходит пешком. Мальчик почувствовал благодарность за подаренный фотоаппарат и сразу перестал злиться.
Открылась входная дверь – отец пришел домой. Разделся, принес пакет на кухню. Сын, как обычно, помог разложить продукты в холодильник и накрыть на стол. Пока разогревался в микроволновке ужин, Максим решил начать важный для него разговор:
– Пап, ты мне доверяешь?
Евгений с некоторым удивлением посмотрел на сына:
– Странный вопрос. Ты знаешь, что доверяю.
– Тогда почему не предложил мне поехать в лагерь на эксперимент Солодковой?
Евгений глубоко вздохнул, достал из микроволновки блюдо с макаронами и котлетами, поставил его на стол и сел напротив сына.
– Ты сам не понимаешь, почему?
– Как же, Илья объяснил! Поэтому и спрашиваю: ты мне доверяешь?
Евгений неопределенно качнул головой.
– Доверяю.
– Запишешь меня на проект? – спросил Максим и замер в ожидании, боясь получить отрицательный ответ.
Евгений прикрыл глаза, едва заметно нахмурился, кивнул каким—то своим мыслям и, видимо, приняв решение, прямо посмотрел в серые глаза сына.
– Постараюсь.
Глава 3 «Участники»
Новая вишневая «Мазда», управляемая молодой красивой женщиной, наконец—то, минуя пробки, покинула Москву. Альбина сильно торопилась, хотела успеть до конца рабочего дня застать в клинике Андрея Кирсанова. Вчера вечером он прислал ей отчет о проделанной им работе по набору детей для эксперимента. Альбина внимательно прочитала характеристики подростков, и, увидев среди них личное дело падчерицы Андрея, испытала какие—то непонятные для себя эмоции. Судя по фотографии, приложенной к файлу, Алина была очень похожа на свою мать.
Всю прошлую ночь Альбина плохо спала. Она никак не могла забыть лицо девочки: эту улыбку, точно, как у Марии, эти длинные светлые волосы. Зависть? Не похоже, ведь Альбина была красива, гораздо красивее той женщины. Ревность? О какой ревности может идти речь, если она сама променяла Андрея на возможность карьерного роста, а не наоборот. Кстати, ни разу об этом не пожалела. Ее вполне устраивали отношения с Сергеем Самойловым, руководителем комитета. Правда, он был ей неприятен, даже иногда мерзок, эти его светло—рыжие, вечно влажные от пота волосы, этот огромный живот и гадкая ухмылка. Но Альбина много получила взамен: должность, деньги, право обучать психологии. Настанет день, и она избавится от этого романа, как и от всех предыдущих. Нужно просто немного подождать.
Единственное, о чем Альбина жалела, так это о том, что Андрей рано узнал о ее измене. В планы женщины это не входило, и, спустя некоторое время, она предприняла попытку его вернуть. Альбина была уверена, что ей это удастся, ведь Андрей любил ее, во всяком случае, она так считала. Но он не простил. Не вернулся, вопреки ее ожиданиям. А потом женился. Альбина была в ярости, но не в отчаянии, она не собиралась сдаваться. Зачем тратить столько сил ради мужчины? На самом деле, все просто: Альбине уже тридцать пять лет, пора рожать ребенка. Андрей – идеальный донор: красивый, умный, здоровый, не имеет вредных привычек. Поэтому, в планах женщины было забеременеть от него, а вот кого из двух мужчин сделать официальным отцом, она решить не успела. Можно было бы обмануть Самойлова и получить хороший денежный откуп, ведь он не станет разводиться, его жена – дочь губернатора, а это веская причина дорожить браком. Сергея Яковлевича даже не смущает вес супруги, в сто с лишним килограммов. Но можно было бы обойтись без обмана – осчастливить Андрея ребенком… План номер один мог, конечно, и не сработать, Самойлов, скорее всего, решил бы установить отцовство с помощью теста ДНК. А вот Андрей от ребенка бы ни за что не отказался. Но какой смысл теперь об этом размышлять? Задуманное все равно не свершилось. Пока не свершилось.
Заснула Альбина только под утро. Звонок будильника окончательно испортил женщине настроение, и она, решив устроить себе выходной, отменила встречи с клиентами. Теплая ванна с ароматной пеной и горячий вкусный кофе привели ее мысли в порядок. Альбина поняла, что не хочет видеть на проекте эту девочку Алину. Несправедливая ненависть? Возможно. Ну и пусть. Но обсуждать этот вопрос с Андреем нужно не по телефону. И, решив сегодня же с ним поговорить, села за руль.
Выехав на трассу, Альбина погрузилась в свои мысли, монотонная дорога хорошо способствовала этому. В памяти женщины все отчетливее всплывало лицо Андрея: его улыбка, добрый открытый взгляд. Сколько времени прошло с момента их расставания? Года три? Альбине вспомнилось, как они с Андреем встречались после работы и вместе возвращались домой, за ужином вели душевные беседы и допоздна смотрели какой—нибудь фильм. Альбина почувствовала тоску по прошлому, по жарким ночам, проведенным вместе, вспомнила, как спокойно и тепло было её душе, когда Андрей находился рядом. И в какой—то момент пришло понимание, что этот мужчина для нее намного важнее, чем она предполагала. Эта мысль и связанные с ней нежные эмоции, вызвали у молодой женщины гнев на саму себя, ведь, не желая быть зависимой от чувств, она выстраивала свою жизнь таким образом, чтобы ни в коем случае не привязываться к людям.
Взглянув на часы на приборной панели, Альбина поняла, что опаздывает. Тут же возникло желание позвонить Андрею и предупредить о своем приезде, чтобы он дождался ее в клинике. Но и эта мысль Альбине не понравилась, она противоречила ее плану: застать мужчину своим появлением врасплох, тем самым заставить его раскрыться. Во всяком случае, Альбина хотела верить, что чувства к ней у него остались. И если ее предположение подтвердится, появится реальный шанс Андрея вернуть.
В салоне автомобиля было тепло, но пришлось открыть боковое окно и впустить мартовский холодный ветер. Хотелось курить. Сильно. Немного сбавив скорость, Альбина вскрыла новую пачку с тонкими сигаретами и прикурила.
Вспомнилась поездка с Андреем. Одна из последних, в аэропорт на такси. Тоже была весна, тот же март, водитель был угрюм и неразговорчив. Андрей, обняв Альбину, расслабленно сидел на заднем сиденье и смотрел в окно на редкие березовые рощицы, наверное, в мыслях уже пребывал на Мальдивах. Молчание не напрягало, а, наоборот, действовало успокаивающе. Водитель закурил. Альбине захотелось тоже, но стесняло присутствие Андрея. Пришлось терпеть. Зачем? Почему—то рядом с этим мужчиной она не хотела показывать себя с плохой стороны, именно словом «плохо» называла Альбина свою вредную привычку. Конечно, Андрей знал, что она курит, но никогда не выказывал неудовольствия по этому поводу. Может, ему было это не важно, и он принимал Альбину со всеми ее недостатками и достоинствами, как и положено любящему человеку? И, тем не менее, Альбина не хотела, чтобы Андрей видел ее с сигаретой.
Из воспоминаний вырвал привычный горько—ментоловый привкус. Стало противно. Почему? Альбина не стала разгадывать причину неожиданного желания выбросить сигарету, просто сделала это и закрыла окно.
***
Что дает человеку высшее образование? Имеют ли ценность теоретические знания? Имеют, при условии, что они подкреплены практикой. В высших учебных заведениях все—таки дают сухую теорию, которую выпускники учатся применять, уже работая по специальности. Конечно, в университетах предусмотрены практические занятия, которые часто проходят в рабочей обстановке с реальными специалистами—профессионалами, но без опыта самостоятельной работы все эти знания и умения не стоят ничего.
На кафедре психологии, где учился Андрей, были хорошие преподаватели, но лишь теоретики, и только некоторые из них имели практические навыки, как, впрочем, во многих учебных заведениях. Поэтому настоящих специалистов институт не выпускает. И все работодатели это знают, потому и ищут себе сотрудников уже с опытом работы.
Так размышлял Андрей, сидя за столом в своем рабочем кабинете. Он был сильно недоволен собой как специалистом, разочаровался в выбранной профессии и вообще ставил под сомнение науку о психологии. Ему, вдруг, вспомнился преподаватель, который однажды на семинаре сказал, что нельзя научить быть психологом, равно как нельзя научить чувствовать чужие души, с этим талантом нужно родиться.
Проводив последнего клиента, Андрей решил немного задержаться в клинике и еще раз просмотреть характеристики детей – участников эксперимента. Первой он раскрыл карту Алины: «Алина, Алиночка, Алина… с тебя—то все и началось… Как так вышло, что я, считавший себя опытным психологом, профессионалом своего дела, много лет проработавший с детьми, не могу найти к тебе подход? Что я делаю не так? Чего—то я не понимаю… И почему Мария, твоя мама, такая умная, чуткая, нежная женщина потеряла твое доверие? Видимо, есть в детской душе что—то такое, тонкое, скрытое, неизведанное, и это рождает в детях нелогичное поведение, которое не поддается объяснению. Чтобы понять ребенка, не достаточно его просто любить, нужно чувствовать его душу. Но как? Этому не учат ни в одном институте, хотя психолог по своей сути должен это уметь, ведь что такое психология? В переводе с греческого – означает «наука о душе». Как много психологов могут похвалиться знаниями души и умением не только понимать, но и чувствовать другого человека? Имею ли я право называть себя психологом и вмешиваться в жизни детей, давать советы по воспитанию их родителям, даже если они сами об этом просят? Смогу ли я по—настоящему понять детей, не родив и не воспитав своего родного ребенка? И много ли на свете психологов, способных проникнуть в душу подростка и навести там порядок?»
Андрей тряхнул головой, отгоняя неприятные мысли, раскрыл карту и уже в который раз начал вчитываться в содержание, вычленяя самое важное: «Миронова Алина Олеговна, 15 лет, ученица девятого класса гимназии с физико—математическим профилем. Успеваемость хорошая, даже, можно сказать, отличная, за исключением физкультуры. Из—за этой четверки с натяжкой, скорее всего, не будет красного аттестата. Преподаватели отзываются о девочке хорошо, особенно хвалит Алину учительница русского языка и литературы. Пару раз мне доводилось прочитать ее сочинения. Могу сказать, вдумчиво пишет, по—взрослому рассуждает. Может, зря в математическом классе учится?..
Далее, характер: если бы я не знал Алину так близко, подумал бы, что она ярко выраженный интроверт, – открываться не хочет, вся в себе. Но, наблюдая за ее общением с маленьким братом, вижу, что на самом деле девочка не замкнутая, у нее открытая улыбка, звонкий голос, и она не стесняется показывать свои чувства. Отсюда следует, что закрывается она не ото всех. Может, дело в доверии? Или в обиде? По словам Марии, раньше Алина была другой, но после смерти отца изменилась. В принципе, распространенная реакция, стандартная, я бы сказал. Потеря защищенности, которую давал отец, часто к этому приводит. Вот потому страшны разводы. Все сказывается на детях. В целом, характер спокойный, но не флегматичный, скорее, уравновешенный тип – сангвиник. Если обратиться к школьной характеристике: девочка отзывчива, не груба, конфликтных ситуаций не создает, но при необходимости умеет за себя постоять. Вот никак понять не могу, Алина нас с матерью действительно ненавидит или создает видимость, чтобы мы держались от нее на расстоянии? Узнать бы мне это наверняка!..
Далее, друзья: отсутствуют. Совсем. Даже в школе не общается ни с кем из одноклассников. Плохо, очень плохо… Значит, она закрывается не только от нас, получается, что дело не в обиде, а в доверии? Или, может, боится, что обидят? Тупик. Не могу понять.
Заключение: зависимость от социальных сетей».
Андрей потер пальцами переносицу, положил личное дело Алины на край стола и открыл следующее: «Ворсобина Виктория Игоревна, 14 лет, ученица восьмого класса средней школы, переведена пару месяцев назад из московского химико—биологического лицея по причине переезда. А причина переезда – развод родителей. Плохо. Сложный возраст ребенка, плюс отсутствие спокойного тыла в семье запросто могут привести к нервным срывам. Так, смотрим дальше: учится слабовато, в основном тройки, между прочим, по химии и биологии тоже тройки. Интересно, почему родители не перевели Викторию из химического лицея раньше? В принципе, ясно, хотят сделать из нее врача, подобно себе, так проще всего для родителей. Интересно, достаточно ли внимания уделяется ребенку в этой семье? Скорее всего, нет, оба родителя работают в больнице, часто остаются на ночные дежурства и если следовать логике, ребенок предоставлен сам себе. Тут мне все ясно.
Далее, характер: ярко выраженный холерик – «взрывная» натура. По словам матери, девочка груба, тяжело идет на контакт, эгоистична, не имеет никаких жизненных целей, ни к чему не стремится. Хм… Судя по описанию, пустышка какая—то получается, еще и с амбициями. М—да… В принципе, такие люди бывают, но не могу с уверенностью сказать, что мои выводы верны, с девочкой—то я не беседовал и в глаза ей не заглядывал. Но кое—что не стыкуется: вот, например, с бабушкой отношения у Вики очень теплые и доверительные. Конечно, есть вероятность того, что бабушка терпит тяжелый характер внучки и не жалуется матери, но вполне может оказаться, что Ольга Николаевна что—то не договаривает, либо совершенно не знает своего ребенка. И вот еще особенность: девочка много фотографируется и выставляет свои снимки в социальных сетях. Полагаю, самоутверждается через внешность. Или здесь что—то глубже? Поговорить бы с Викторией, возможно, я смог бы разобраться, но сама она ко мне не придет, это ясно.
Заключение: зависимость от социальных сетей.
Ну что ж, мать согласилась на участие дочери в летнем эксперименте, посмотрим, что из этого выйдет».
Андрей открыл следующую карту: «Громов Илья Вадимович, 15 лет, ученик девятого класса лицея с социально—гуманитарным уклоном, Успеваемость хорошая, в основном пятерки. Спортсмен, кандидат в мастера спорта по плаванию.
Интересно, что заставляет подростков отвернуться от реального мира, точнее, закрыться от него, спрятаться в интернете? Причин много, но какие можно применить конкретно к Илье? Личные проблемы? Психологические комплексы? Или, может, трудности в общении в коллективе? Или скучная и однообразная жизнь? Что из этого подтолкнуло парня променять живое общение на виртуальное? Может, слишком богатый внутренний мир не позволил найти друзей среди сверстников? Попробую взять за основу именно эту версию, в остальные причины слабо верится. Со слов отца мальчика, Илья воспитывался в любви и внимании, посещал множество кружков и секций, получил кучу полезных навыков. И я склонен думать, что с общением у парня все в порядке.
Ладно, идем дальше. Характер. Выводы делаю, опять—таки, со слов отца: ранее веселый и открытый Илья за полгода превратился в замкнутого и скрытного. Перестал гулять с ребятами, и вообще, из дома выходит только в школу. Собирался бросить плавание, но родители уговорили хотя бы сдать нормативы на мастера спорта и поучаствовать в нескольких запланированных ранее соревнованиях. Конфликты сам не создает, не хамит, не грубит. Это хорошо. Но вот что подтолкнуло Илью к таким переменам? Вадим Николаевич уверяет, что ничего особенного в семье не происходило – все, как всегда. На мои вопросы, относительно собеседников в интернете, отец Ильи ответить не смог, не знает, с кем общается его сын, так же не знает его виртуального имени, поэтому не может заглянуть к нему на страницу, что, естественно, мешает мне составить полный психологический портрет парня.
Заключение то же, что и у остальных: зависимость от социальных сетей».
Очередь дошла до последнего участника: «Данилов Максим Евгеньевич, 15 лет, одноклассник Громова Ильи».
Андрей встал из—за стола, включил электрический чайник и, ожидая, пока вода закипит, подошел к окну, раздвинул жалюзи и выглянул на улицу.
Помещение, в котором разместилась клиника, когда—то было четырехкомнатной квартирой жилого девятиэтажного дома. Дорогой ремонт и перепланировка сделали его комфортным и удобным для приема клиентов, теперь в нем сложно было угадать квартиру. Но что—то все—таки осталось прежним, например, окна, точнее, их расположение: два из них выходили во двор, остальные, в том числе и в кабинете Андрея, – на одну из центральных улиц города. Здесь всегда многолюдно, что является хорошим местом для клиники и позволяет находить клиентов, не тратясь на дорогую рекламу. Красивая, грамотно оформленная вывеска хорошо справляется с этой задачей.
Начало смеркаться. Андрей всегда любил это время суток: вот она – грань между светлым и темным, которая имеет самостоятельный цвет, состоящий из смешения противоположных тонов. Сколько философов думали над смыслом жизни, окрашивая зло в черный цвет, а добро – в белый. И только художники рассматривают все цвета спектра, как важные и находят им применение в жизни, не задумываясь над тем, какой из них лучше, какой сильнее, а какой вообще мешает жить.
Недолго понаблюдав за проходящими мимо людьми и, проводив отстраненным взглядом спешащую на вызов «скорую помощь», Андрей отошел от окна, заварил зеленого чая, вернулся за стол. Ему вспомнился день, когда в кабинет зашел отец Максима, Евгений Данилов. Обратиться за помощью к психологу ему посоветовал Вадим Громов, настоятельно порекомендовав для этого кандидатуру Андрея. Евгений решился посетить клинику, но, придя на прием, не стал скрывать своего негативного отношения ко всем психологам, назвав причину – смерть жены. Несмотря на то, что виновный в произошедшем несчастье не был наказан правосудием за отсутствием доказательств, Андрей знал, что отец Максима сделал верные выводы относительно негативного влияния психологических тренингов на людей. Но, увы, ни статистика обманутых клиентов, ни плохая репутация психологов, проводящих сомнительные занятия, не смогли остановить рост популярности этих услуг. Одним словом, бизнес психологов—мошенников процветает и пользуется огромным спросом. Естественно, Андрею это не нравится, его волнует состояние обманутых людей, которые впоследствии разочаровываются во всех представителях данной профессии.
Увлеченность Максима виртуальным общением не удивила. История мальчика была похожа на Алинину. В принципе, любой человек, переживший горе, может замкнуться в себе. У подростков же все эмоции выражены ярче. Возможно, Максим перестал доверять отцу, считая, что тот страдает меньше. Да что угодно мог надумать подросток, потерявший маму.
Андрей продолжил чтение: «Характер: спокойный, сдержанный, доброжелательный. До смерти матери был более открытым и озорным. Школьные учителя относятся к Максиму хорошо, на собраниях хвалят мальчика за успеваемость».
Евгений рассказал об увлечении сына фотографией. Андрея это порадовало, он из опыта знал, что гораздо легче выводить человека из состояния стресса, если у того есть хобби.
Андрей откинулся в кресле и слегка нахмурился. Зависимость от социальных сетей у Максима налицо, поэтому психолог с чистой совестью внес мальчика в список участников эксперимента. Естественно, с разрешения Евгения. И все, вроде бы, правильно… Согласно заданию, набраны четыре подростка: две девочки и два мальчика. Но Андрею не дает покоя предположение, что ответственная за эксперимент, Альбина, будет недовольна тем фактом, что Максим и Илья – одноклассники. Правда, в инструкциях к набору детей подобных ограничений не было и, тем не менее, руководствуясь интуицией, психолог не указал в отчете номера школ мальчиков. Ему совсем не хотелось пересматривать участие кого—то из парней, он искренне считал, что ребятам, знакомым между собой, будет психологически легче влиться в коллектив и приспособиться к новым условиям, отчего возрастает вероятность положительного исхода эксперимента.
В кабинет вошла девушка лет двадцати пяти, занимающая должность регистратора.
– Андрей Юрьевич, вы сегодня задержитесь? – с вежливой улыбкой спросила она. – Я домой собираюсь. Вы сами закроете клинику?
– Да, Людмила, иди, конечно. Ключи у меня есть, сигнализацию включу. Андрей сдержанно улыбнулся и, дождавшись, когда за девушкой закроется дверь, тоже начал собираться.
***
Вишневая «Мазда» шустро «влетела» на парковку рядом с небольшой психологической клиникой, резко затормозив около входа. Из нее вышла эффектно одетая молодая женщина. Высокие каблуки дорогих сапог стройнили и без того изящную фигуру. Внезапно начавшийся снег припорошил длинные темные волосы Альбины, слегка сгладив резкий контраст с фоном светло—серой норковой шубы.
Женщина решительно поднялась по ступенькам и, мельком взглянув наверх, оценила вывеску, отметив про себя неплохой дизайнерский уровень. Рывком открыв дверь, вошла в просторную светлую приемную. За стойкой регистратора, напротив входа, никого не было. Услышав приглушенные голоса, Альбина пошла в их направлении и едва не столкнулась с выходившей из кабинета девушкой. Табличка на двери указала, что хозяином кабинета является Андрей. Ожидание скорой встречи с этим мужчиной заставило сердце Альбины биться чаще.
– Извините, но рабочий день уже закончился. Прошу, пройдемте со мной, я вас выслушаю и запишу на прием к специалисту в ближайшее время, – вежливая речь девушки вывела Альбину из раздумий.
– Я к Андрею, – холодно ответив и не задерживаясь более, гостья уверенно открыла дверь в кабинет.
Андрей стоял около стола и укладывал в большую папку какие—то документы. Услышав звук открывающейся двери, повернулся. На пороге стояла Альбина. Красивая, как и раньше. Эффектная. Совсем не изменилась. Все та же осанка, превосходство в глазах. Хотя нет… взгляд немного потеплел, или только кажется?
Альбина внимательно следила за реакцией Андрея. Но на его лице читалось лишь удивление. Ни радости от встречи, ни нежности во взгляде, ничего, что напомнило бы о прошлых чувствах. Разлюбил? Неужели все—таки забыл её? Как же так?! Альбине захотелось развернуться и убежать, но, вовремя вспомнив о гордости, подавила разочарование. В душе осталось лишь раздражение на саму себя из—за глупой поездки.
– Альбина? – Андрей первым начал диалог. – Почему не предупредила, что приедешь? Могла не застать меня здесь.
– Я и не планировала заезжать, спонтанно получилось, – Альбина расстегнула шубу, положила ее на подлокотник кожаного кресла для посетителей. – Присматриваю в городе помещение, хочу открыть филиал психологических курсов. – У Альбины действительно было в планах расширение бизнеса. Может, и не зря сюда приехала?
Андрей сразу понял, что Альбина здесь не просто так, у нее, наверняка, есть цель и не та, которую она озвучила. Но решил не задавать прямых вопросов, пусть она сама расскажет о причине своего визита. Однако, гостей принимать нужно достойно, вежливость – сестра дипломатии.
– Может, желаешь кофе? Или чай? Есть, и черный, и зеленый.
– Спасибо, нет. Лучше поужинаю в ресторане или в кафе. Составишь компанию?
– Я ужинаю дома, – прозвучало немного резче, чем хотелось Андрею, но главное в данной ситуации – твердо.
Почти минута прошла в молчании. Альбина медленно прохаживалась по кабинету, внимательно разглядывала картины на стенах. Подошла к стеллажу со стеклянными прозрачными дверцами, провела по ним пальцем и, вмиг потеряв интерес, повернулась к собеседнику.
– Хороший дизайнер у тебя работал. Очень уютно. Обстановка расслабляет. Самое то, чтобы клиентам было легче раскрыться перед психологом.
Насмешливый тон ничуть не смутил Андрея, лишь напомнил ему, что с Марией легче и спокойнее. Мысль о жене вызвала прилив нежности. Взглянул в темные глаза Альбины и вернулся к диалогу:
– Для тебя люди, по—прежнему, – лишь клиенты. Для меня – судьбы.
– Легко быть благородным, когда все вокруг тебя любили и любят. Легко быть добрым и отзывчивым, если ни разу не получал нож в спину. Может, я и не всегда права, но я справилась со всеми своими проблемами, я изменила свою жизнь. Сама. И никому ничем не обязана. А те, кто не могут самостоятельно принимать решения и обращаются за помощью к психологам – слабаки. Они не заслуживают уважения! – Альбина резко замолчала, едва заметно нахмурилась, как будто пожалела о сказанном. И уже спокойнее добавила: – Да, Андрей, для меня люди – это деньги. Ты, между прочим, тоже работаешь не за бесплатно. И да, мне все равно, что с ними будет после того, как они покинут мой кабинет. Такова моя суть!
Андрей, как и раньше, решил промолчать. Не потому, что ему нечего было ответить, а потому, что бесполезно объяснять этой женщине, что человеческие судьбы – не игрушка. Психолог, как и любой врач, несет ответственность за вмешательство. Разница только в том, что доктор отвечает за тело, психотерапевт – за сознание, а психолог – за душу. Понятно, что любой труд должен оплачиваться, но к работе нужно подходить, прежде всего, ответственно. Альбину все эти нюансы не интересовали. Она полностью растворилась в какой—то давней обиде на свою семью. Что именно у нее произошло, Андрей не знал, но предполагал, что дело в амбициях и гордыне. И, вместо того, чтобы простить своих родственников, Альбина возненавидела весь мир. Наверное, действительно, такова ее суть.
– Не думаю, что ты приехала ругаться. А контакты дизайнера я тебе пришлю.
– Ты прав. Я хотела поговорить о лагере и о детях, которые прошли отбор.
– Полный отчет по участникам еще вчера я отправил на твой электронный адрес. Или у тебя возникли вопросы?
– Да. Меня интересует кандидатура Алины. Она твоя падчерица?
– Верно. В инструкциях не было запрета на участие родственников и знакомых.
– Знаю. Но меня волнует другое: что скажут люди, когда выяснится, что один из лучших специалистов в области детской психологии не смог помочь дочери своей жены?
Андрей шумно вдохнул и на миг прикрыл глаза. Встал, отошел к окну.
– Тебе не хуже меня известно, что единственный способ избавиться от зависимости скрывается в элементарной занятости, – Андрей повернулся к Альбине, стараясь подавить рождающийся гнев, вызванный ее словами. – Если ребенок увлечен чем—либо и все свое свободное время посвящает хобби, то ему просто будет некогда сидеть за компьютером сутки напролет или распивать спиртные напитки в плохой компании.
Альбина медленно подошла к креслу, на котором лежала ее шуба, изящно опустилась в него и, положив ногу на ногу, продолжила разговор:
– И в чем же дело? Неужели так сложно грамотно распланировать досуг родной дочери?
– Мы не будем обсуждать мою супругу. И тем более я не стану объяснять ее поступки. Твои волнения мне понятны. Не вижу проблемы, ведь в лагере с детьми работать буду не я. А более опытный специалист. Ведь так?
– Пожалуй, да, – Альбина встала, накинула на плечи шубу и направилась к выходу. Подойдя к двери, обернулась. – Я тебе на почту выслала список лагерей на Азовском и Черном морях. Думаю, пусть родители сами выберут, в какой из них поедут детки. Там же расписание смен и личное дело психолога, прикрепленного к отряду в качестве воспитателя. – Альбина открыла дверь и, не прощаясь, вышла из кабинета.
Присутствие этой женщины утомило Андрея. Молча проводив ее взглядом, он почувствовал облегчение и стал собираться домой.
Отступление 4
– Ну что ж, учебный год подходит к своему завершению, до конца остался всего один месяц. Нам надо успеть пройти темы: «Культура» и «Религия». В вашем классе экзамен по обществознанию выбрали двенадцать человек, не буду терять время на перечисление фамилий.
Анна Леонидовна, преподаватель истории и обществознания – самая молодая учительница в школе, только в прошлом году закончила университет. Заложив руки за спину, медленно прохаживалась по классу, стуча высокими каблуками по деревянному полу. Низкий рост и излишний вес были виной давних комплексов девушки, она считала, что именно по этой причине ей не везет в личной жизни. Но вместо того, чтобы начать тренировки в спортзале, Анна предпочитала отсиживаться дома около компьютера и заедать стрессы вкусными пирожными. Частые неудачи в любви и дружбе наложили отпечаток на ее характер, сделав его сварливым и придирчивым.
– Даты и время предэкзаменационных консультаций вывешу в холле первого этажа на информационном стенде. Предупреждая ваши вопросы, сразу скажу: посещение необязательно. Кто хочет, тот придет, заставлять никого не собираюсь, – Анна Леонидовна обвела класс тяжелым взглядом и, убедившись, что все всё поняли, продолжила: – А теперь открываем рабочие тетради. Название сегодняшней темы: «Культура», ниже – подзаголовок: «Формы культуры».
Учительница подошла к доске и, взяв мел, начала чертить.
– Перерисовывайте таблицу в свои тетради, она будет состоять из трех столбцов. Озаглавим каждый из них: «Формы культуры», «Опознавательные признаки», «Изучающие их науки», – учительница положила мел, повернулась к классу и продолжила диктовать: – В первом столбце пишем названия форм: «Элитарная», «Народная», «Массовая». Во втором столбце расшифровываем каждую из них: «Элитарная» – это, так называемая, «Высокая культура»… – Анну Леонидовну отвлек Илья. Мальчик смотрел в окно, было похоже, что он совсем не слушает учителя. – Громов! – Возмущению Анны не было предела, ведь этот ученик для сдачи экзаменов выбрал оба её предмета: «обществознание» и «историю», соответственно, он, как никто другой, должен уважительно относиться, как к предметам, так и к преподавателю, а на уроке должен быть предельно собранным и внимательным.
Илья отвернулся от окна и спокойно посмотрел в глаза учительнице. Немного помедлив, встал сбоку от парты, ожидая вопроса.
– Что интересного ты увидел в окне? Может быть, перепутал его с доской? – в её взгляде читалось превосходство.
Вообще—то Илья не собирался злить учителя и даже не ожидал, что вновь окажется в центре внимания. Он действительно просто задумался, что достаточно часто с ним происходило в последнее время. Мысли сами улетали в сторону лагеря и непонятного эксперимента. Илью волновало, смогут ли они с Максом подружиться с девчонками и помочь им справиться с их зависимостью? И так ли уж на самом деле плохи психологи? Много вопросов накопилось. Но ответы придется искать самим, отцы в этом помочь не смогут. На успеваемости рассеянность Ильи не сказывалась, но мальчик искренне не хотел сейчас выделяться, но вот прав был тот, кто сказал: «Сначала мы работаем на репутацию, а потом репутация работает на нас». Учителя привыкли видеть в нем хулигана. И сейчас, чтобы не создавать конфликтную ситуацию, он собирался просто извиниться перед учительницей, но увидев в ее взгляде желание унизить, передумал.
– Нет, Анна Леонидовна, – невозмутимый тон Ильи заставил учительницу внутренне напрячься, ожидая подвоха, – там всего лишь вороны. Они привлекли моё внимание своим поведением: сначала водили настоящий хоровод вокруг консервной банки, и, вот только что, одна из них, видимо, самая главная, пробила клювом крышку и теперь с видом победителя поедает содержимое.
С криком: «Где?!» все ученики вскочили со своих мест и наперегонки побежали к окну. Только Максим, сидящий за последней партой около стены, остался на месте. Лишь ухмыльнулся и неопределенно покачал головой. Анна Леонидовна неосознанно сжала кулаки. Но, на всякий случай, решила тоже выглянуть в окно. Как она и ожидала, ворон на улице не было.
– И где же легендарная птица? – учительница с трудом сдерживала гнев.
Илья пожал плечами.
– Только что улетела. Банку, естественно, с собой унесла.
– Да?! Так прямо в клюве зажала целую банку и улетела с ней?!
– Ну да, так и было, говорю, удивился и засмотрелся.
– А что ж господин Данилов не заинтересовался вместе с остальными? Опять урок сорвать задумали?!
Максим встал, мельком взглянул на улыбающихся одноклассников, которые продолжали стоять у окна и ждали, что же он ответит разъяренной учительнице.
– Анна Леонидовна, – с серьезным выражением лица обратился он к ней, – вы ошибаетесь, я просто знал, что вороны уже нет, – видел, как она с банкой улетела.
Дружный смех окончательно вывел Анну из себя. Учительница оперлась руками о свой стол, прищурилась, гневно посмотрела на Илью и с силой ударила ладонью по столешнице.
– Сели все!!!
Ученики встрепенулись и вмиг вернулись на свои места.
– Громов и Данилов! Дневники мне на стол!
Друзья послушно, не возмущаясь, выполнили просьбу—приказ учительницы.
– Собирайте вещи и вон из класса! Дневники верну через классного руководителя. – И, немного успокоившись, добавила: – Родителей жду сегодня после уроков.
Ребята не стали медлить, подхватили рюкзаки и вышли за дверь.
– Ну, ты даешь! – в словах Максима, как ни странно, не присутствовали радость и гордость за срыв урока. Обычно его реакция была другой. Илья это заметил. Немного удивился.
– Спасибо, что подыграл, – угрюмо произнес он в ответ.
– Как будто могло быть по—другому, – ухмыльнулся Максим и, положив руку другу на плечо, ободряюще сжал его.
Ребята переглянулись и побрели к лестнице, чтобы подняться со второго этажа на третий – там будет проходить следующий урок.
В просторном коридоре верхнего этажа никого не было, до перемены оставалось десять минут. Парни положили рюкзаки на высокий подоконник и оперлись о него спинами.
– Хочу, чтоб ты знал, я не специально это всё затеял, – начал Илья разговор, – просто задумался. И что, спрашивается, Анна ко мне прицепилась? Ну, посмотрел человек в окно, пусть, даже надолго залип, зачем из этого показуху устраивать?!
– Забудь, все знают, что она психованная, что ж тут удивляться?
– Психованная?! Не то слово ты подобрал.
– Могу другое предложить, варианты всегда имеются.
Друзья какое—то время помолчали.
– Тебе отец сказал, что психолог Кирсанов собирает родителей всех участников? – спросил Илья. – Наверное, что—то о лагере говорить будет.
– Да, я в курсе. Только не помню, когда состоится собрание.
– В субботу, в четыре часа, – Илья посмотрел на друга, – Макс, вообще, нам пора с тобой составить план действий.
– Ага, и еще запасной, на случай провала, – не удержался от шутки Максим, тем самым подняв настроение, и себе, и Илье.
Оба парня весело улыбнулись.
На самом деле Максим тоже задумывался об эксперименте и своей роли в нем. И в скором времени собирался сам предложить другу продумать линию их поведения в лагере, поэтому был рад появившейся возможности это обсудить. В последние месяцы, в связи с приближающимися экзаменами, ребята редко виделись. Илья был занят вдвойне: соревнования по плаванию и школа. Максим искренне восхищался другом, не каждый может совмещать профессиональный спорт с учебой.
– Помнишь, ты как—то сказал, что будет трудно найти общий язык с девчонками? – не дожидаясь ответа, Максим продолжил: – Так вот, теперь я тоже так думаю. Они, скорее всего, не очень—то общительные и, чтобы войти к ним в доверие, надо здорово постараться. Знать бы их интересы… Тогда можно было бы заранее подготовиться к встрече с ними, придумать, чем привлечь их внимание. Кстати, не знаешь, как их зовут?
– Имен не знаю, а что касается их интересов, не сложно догадаться, – Илья хмыкнул, – в сетях сидят, видео смотрят и сплетни собирают. Вот бы на страницы к ним заглянуть… А вообще, можно попросить наших отцов, чтобы расспросили этого психолога, Кирсанова, о девчонках. Нам любая информация может пригодиться. Хотя, я думаю, они и сами догадаются ими поинтересоваться, но, на всякий случай поговорю со своим.
– И я со своим.
Максим повернулся к окну. На березе, на самой верхней ветке сидела большая ворона. Парень весело улыбнулся и, толкнув друга плечом, кивком головы указал на птицу:
– Смотри, Илюх, вон подруга твоя сидит.
Илья слегка поморщился, но шутку принял:
– Интересно, как под ней ветка не сломалась? – взъерошив рукой волосы, парень улыбнулся.
Прозвенел звонок с урока. Друзья забрали с подоконника рюкзаки и направились в класс математики, из которого начали выходить ученики, создавая толпу около двери. Пришлось постоять в стороне, ожидая, когда класс опустеет.
– Кстати, давно хотел спросить: мама твоя знает о лагере? – понизив голос, спросил Максим
– О лагере – да, об эксперименте – нет, – хитро улыбнувшись, ответил Илья.
Вскоре к ребятам подошли одноклассники, и тему разговора пришлось сменить.
***
Каждый человек хоть раз в жизни сталкивается с какими—нибудь сложностями и препятствиями, и чаще всего решение проблем зависит от самого человека, поэтому любые неприятности можно преодолеть, были бы желание и целеустремленность. К сожалению, невезение в личной жизни не всегда зависит от нас, скорее, совсем от нас не зависит. Вот как раз, рассуждая на тему любви и счастья, люди начинают задумываться о судьбе и высших силах.
Юля спешила в гости к своей лучшей подруге, Татьяне. Путь пролегал через небольшой районный сквер. Моросил дождь. Вообще, май пока не радовал жителей города солнышком и теплом. Заморозков не было, но без ветровки на улицу не выйдешь. И почему, спрашивается, Юля решила в такую погоду добираться транспортом? Иногда, конечно, нужно прогуливаться пешком, но не в дождливый же день!
Юля раскрыла зонт, свой любимый, оранжевый, под цвет ее рыжих кудрявых волос. В любое другое время девушка бы обязательно улыбнулась, увидев, как выделяется яркий зонтик среди унылой серости сквера. Но сейчас она была поглощена своими нерадостными мыслями о не сложившейся личной жизни и о несчастной любви. Имея жизнерадостный характер, Юля никогда не поддавалась унынию, редко плакала и старалась не показывать свое плохое настроение окружающим людям. Вот Таня – другое дело, ей можно рассказать все, как есть. Она самая близкая подруга, единственная, которой можно доверить все что угодно. Познакомились девчонки давно, еще в первом классе. Жили по соседству, поэтому, когда их дороги после школы разошлись, продолжали крепко дружить. На последнем курсе института Таня вышла замуж за парня из своей группы, Диму, и переехала в другой район. Хорошая из них вышла пара, и свадьба получилась веселой. Юля была свидетельницей, а свидетелем – близкий друг жениха, Олег. Кстати, потом он долго ухаживал за Юлей, но она не ответила на его чувства. Да и не только Олег пытался завоевать ее любовь, многие парни заглядывались на Юлю, но девушка так никем и не заинтересовалась по—настоящему. И вот итог: в тридцать лет она была одинокой. Ни мужа, ни детей. И тем не менее она ни разу не пожалела о том, что ни с кем не стала встречаться просто так, без любви. В отношениях главное – чувства. И сейчас, идя по мокрой дорожке сквера, Юля размышляла о своей первой и, к сожалению, не взаимной любви. Единственный мужчина, с которым она представляла свое будущее, оказался к ней равнодушен.
Дверь открыл Дима. И, едва Юля переступила порог квартиры, на нее с разбега, чуть не сбив с ног, налетела шестилетняя девочка, с криком:
– Тетя Юля пришла!!!
– Кира, дай крестной раздеться! – сказала Таня своей дочке. И с улыбкой упрекнула гостью: – Редко стала приезжать, видишь, как ребенок скучает?!
Дима повесил ветровку и забрал мокрый зонт.
Юля принесла торт к чаю и большую шоколадку для Киры. Девочка так была рада приходу крестной, что не отходила от нее ни на шаг. Без умолку рассказывала свои новости о детском садике, о художественной гимнастике, куда уже целый год водили ее родители. Девочка с таким энтузиазмом приглашала Юлю посмотреть соревнования, обещая непременно занять первое место, что та не смогла отказать. Но долго пообщаться с Кирой не удалось, девочке пора было собираться на тренировку.
Пока Таня накрывала на стол, Дима с дочкой ушли. Юля грустно вздохнула:
– Я тоже хочу семью. И такую же Киру хочу.
– Вот, наконец—то! Как же я давно жду от тебя этих слов! А родители твои уже совсем отчаялись. Наверное, и не верят, что когда—нибудь внуков нянчить будут. – Таня, как и всегда, упорно читала нотации, ничуть не боясь обидеть подругу или затронуть неприятную тему. А Юля знала наверняка, что Таня всегда по—настоящему переживает за нее и желает ей счастья. – Но вот мне интересно, что же такого произошло, что ты вдруг созрела? Поняла, что замуж пора! Вроде Небеса на Землю не упали, и рак на горе, вряд ли свистнул.
Таня налила чай, порезала торт, достала печенье и конфеты. Юля с удовольствием наблюдала за подругой, радуясь встрече. Надоело сидеть в комнате и обманывать родителей, уверяя, что с настроением все в порядке, а грустный вид – всего лишь последствие усталости после работы. Мама у Юли – человек чуткий, наверняка поняла, что не все хорошо у дочери, но в душу не лезет, не расспрашивает, и Юля ей за это очень благодарна. Не хочет она расстраивать дорогих своих родителей. Смысл? Помочь все равно не смогут, а волноваться в их возрасте нельзя. Пускай спят спокойно. Ну и что, что настроения у дочери нет, да мало ли почему?
Таня села напротив подруги и начала с удовольствием есть торт.
– Я мужчину встретила, – с улыбкой произнесла Юля.
Таня сначала даже не осознала смысла сказанного, так удивилась.
– Влюбилась что ль?! – недоверчиво переспросила она.
– Полюбила, – пожалуй, это слово Юля произнесла вслух впервые. Но признание далось легко, как будто уже давно требовало выхода.
– И кто он? Дай—ка угадаю… Ты его встретила на новой работе?
– Угу, – Юля сделала глоток чая. – Да, мы с ним в одном отделе работаем. Он, как и я, инженер—конструктор первой категории. Я сразу его заметила. Вот как увидела, тут же поняла, что ждала все эти годы именно его. – Юля улыбнулась каким—то своим мыслям, но Таня молчала, чувствовала, что нужно дать подруге высказаться. – Потом я узнала, что он вдовец, и у него взрослый сын, девятый класс заканчивает. В этом году экзамены сдает. Представляешь, мальчик учится на «отлично», молодец какой!
– Зовут—то как жениха твоего?
Юля погрустнела, вздохнула.
– Евгений. Но между нами ничего нет, я ему не нравлюсь.
Таня не могла поверить, как это возможно? Чтобы Юля, вот эта безмерно обаятельная, потрясающе удивительная, красивая, веселая, очень милая, кому—то не понравилась? Нет, вкусы, конечно, у всех мужчин разные, этого никто не отменял. Но Юля не может не понравиться. Это аксиома, непреложное правило! Уже проверено, Юля нравится всем без исключения.
– Он сам тебе это сказал?
– Нет, он благородный. Он никому бы такого не сказал. Он такой… Он выше всего этого.
– Чего выше?
– Всего.
Подруги засмеялись, скорее всего, подумали об одном и том же: как влюбленные идеализируют своих избранников.
– И все—таки, – Таня хотела прояснить для себя ситуацию, – если он тебе не сказал, что ты ему не нравишься, тогда почему ты в этом так уверена?
– Я сама поняла. Несколько раз пыталась с ним поговорить. Он сначала поддерживал разговор, мне даже казалось, что ему интересно со мной общаться. Но, спустя некоторое время, стал избегать меня. На любые мои вопросы отвечал четко и без эмоций. Вот если раньше, проходя мимо меня, он обаятельно улыбался, то теперь лишь вежливо здоровается и принимает серьезный вид. Один раз подвезла его до дома, так он всю дорогу молчал. Я болтала без остановки, старалась не допустить неловкой паузы, а он просто смотрел на меня, иногда улыбался, но ни одного словечка не вымолвил. А потом попросил около магазина остановить. Попрощался и вышел. И всё. Теперь меня стороной обходит. Но я больше и не навязываюсь. Так что не видать мне семьи, Таня. И Киры у меня своей не будет, только твоя. – Юля искренне улыбнулась. – Но твоя Кира мне не чужая, она – моя крестница!
Таня с задумчивым видом облизала ложку, чуть прищурилась и, посмотрев в глаза подруге, спросила:
– А расскажи—ка мне еще о своем Евгении. Ты же, наверняка не за красоту неземную его выбрала? Какой у него характер? Как себя ведет с коллегами?
Юля сосредоточилась, перебирая в памяти моменты, способные поточнее охарактеризовать Евгения.
– Он не курит, пьяным я его ни разу не видела. На работе ведет себя спокойно, ни с кем близкой дружбы не имеет. Всегда сдержанный, серьезный, вежливый. Очень талантливый конструктор, скорее всего в ближайшее время займет место начальника сектора. – Юля развернула шоколадную конфету, но есть не стала, положила на стол, и, увлекшись рассказом, стала разглаживать пальцами синий блестящий фантик. – Вот жаль, что на мой день рождения ты болела и не смогла прийти в кафе. Я же в тот вечер пригласила коллег. И Евгений был. Правда, с трудом уговорила его приехать. Отказывался сначала. В итоге, пришел. Сидел за столом, явно скучал, но виду старался не показывать, настроение никому не портил. Не танцевал, не смеялся. Вино пил, но немного. Если к нему обращались – разговор поддерживал, но сам ни к кому не подходил. Я пригласила его на танец. Он не отказал, но как песня закончилась, извинился, что не может остаться, попрощался и ушел. Вот такой загадочный мужчина. Не душа компании, но и далеко не изгой. Не высокомерен, уважительно относится к людям, но ни в чьем обществе, по—моему, не нуждается. Самодостаточен, видимо.
Юля тяжело вздохнула и только сейчас обратила внимание на улыбающуюся подругу.
– Мне кажется, я кое—что поняла… – Таня продолжала загадочно улыбаться. – Я вот подумала… Представь, пожалуйста, себя на месте твоего Евгения. Только как следует представь. Как будто ты живешь с сыном. Сын взрослый, ему уже… сколько там ему? Четырнадцать? Пятнадцать? Не важно. Взрослый, в общем. Представила?
– Ну, представила.
– А теперь добавь к этой картине Юлю, которая в этого Евгения влюблена и хочет серьезных отношений. Только не забудь, что он очень благородный, прям—таки рыцарь. И возьми в расчет, что эта женщина намного моложе его и ни разу не была замужем, и детей своих у нее нет.
Юля со всей тщательностью примерила на себя образ любимого мужчины. И как только у нее это получилось, она сразу все поняла.
– Таня… Если бы я была Евгением, я бы ни за что не стала портить жизнь Юле. Даже если бы она мне сильно нравилась. И я бы ее избегала, чтобы ни в коем случае не показать ей свои чувства.
Таня обняла подругу, искренне веря, что они правильно поняли сложившуюся ситуацию. Юля радостно улыбнулась и уверенным тоном сказала:
– Я знаю, что мне теперь нужно сделать.
Глава 4 «Тайны»
Между гимназией и лицеем есть существенная разница. В гимназию идут дети, которые хотят углубленно изучать все предметы, но еще не до конца определились с будущей профессией, и выбор профиля происходит в старших классах. В лицей же поступают те, кто точно знает, кем станут в жизни, и в какой университет будут поступать. Каждый лицей заключает договор с высшим учебным заведением, к поступлению в который и готовит своих учеников. В общем, гимназия может иметь несколько профилей, лицей, в основном, – один.
Когда Вика была маленькой и ходила в подготовительную группу детского сада, Ольга с мужем Игорем задумались о выборе школы для единственной и любимой дочки. Родителям хотелось, чтобы девочка пошла по их стопам и стала врачом. Конечно, психологи советуют обратить внимание на способности ребенка, прежде чем выбирать учебное заведение, но Игорь искренне считал, что все дети одинаковы: любят играть, бегать, прыгать и смеяться по любому поводу. О каких способностях речь? Как их можно выявить у ребенка дошкольного возраста? Конечно, психологам выгодно, чтобы к ним обращались родители и платили за проведение сомнительных тестов на профориентацию. Почему сомнительных? Потому что дети имеют свойство расти и развиваться, соответственно, со временем меняются их интересы, а способности – это всего лишь наличие увлечения. Так рассуждал Игорь. Он любил повторять: «Ребенок – это кусок мягкого пластилина, а родители – скульпторы, что захотят, то и вылепят». В общем, слушая убедительные речи мужа, Ольга, в итоге, согласилась, что их дочь должна учиться в химико—биологическом лицее города Москвы. Сама Вика не протестовала и никаких желаний не изъявляла, что еще больше убедило Ольгу в правильности их с Игорем решения.
И теперь, уехав от мужа в другой город, Ольге пришлось искать школу для дочери. Задача оказалась непростой. Во—первых, лицей химического направления здесь был только один, и в середине учебного года все классы оказались полностью укомплектованы. Вот если бы летом… В конце учебного года во всех школах начинаются движения: кто—то их покидает, кто—то приходит, в общем, легче пристроить ребенка. Но в феврале… Тем не менее, директор лицея посочувствовала Ольге и обещала взять Вику, как только для нее освободится место. Но, скорее всего, не раньше лета. Надежда появилась, но проблема осталась. До конца учебного года все равно куда—то нужно определить дочку. Далее рассмотрению подлежали гимназии. Они оказались в основном гуманитарного направления и физико—математического, и лишь одна – химического. Ольга даже не удивилась, получив отказ по той же причине: классы укомплектованы.
Пришлось обращаться в обычные средние школы, к ним было единственное требование – поближе к дому, то есть на окраине города. Удача улыбнулась, нашлось место для Вики.
***
Прозвенел школьный звонок – закончился урок геометрии, он был последним на сегодня. Вика, как и все ее одноклассники, стала собираться домой.
Уже третий месяц девочка ходила в новую школу. Если сравнивать с московским лицеем, здесь Вике нравилось больше: учителя добрее, дети – общительнее и дружнее. Даже старая мебель и давний ремонт не портили впечатление, наоборот, создавали атмосферу уюта. Все классные комнаты отличались друг от друга цветом стен, пола и даже конструкцией стеллажей и полок, школьные доски тоже были разные. Видимо, ремонт в помещениях проводился поочередно, и мебель закупалась по необходимости. Парты со стульями в некоторых классах остались со старых времен – деревянные, периодически требующие покраски. Но спортзал – гордость школы, оборудован в современном стиле и ничем не уступал залу в элитном московском лицее. Все новое: тренажеры, маты и остальной инвентарь, даже окна затянуты специальной сеткой для защиты от попадания мячом. Деревянный пол особым образом размечен белой краской для командных игр, и, конечно же, очень высокий потолок, позволяющий тренироваться с мячом.
Снаружи школа тоже требовала ремонта: белый кирпич стен кое—где потрескался, а кое—где и откололся. На лицевом фасаде старые окна заменили пластиковыми, как и во многих классах, но в коридорах оставили прежние, наверное, установленные еще при постройке здания. Тем не менее, старые деревянные рамы смотрелись аккуратно, видимо, директор хорошо следил за внешним видом школы и не скупился на белую краску.
Оценить зимой околошкольную территорию было сложно – мешал снег, но Вика заметила, что туй и других модных деревьев точно нет. Зато есть елки. Молодые, вечнозеленые, припорошенные снегом, растут вдоль главной аллеи. Пусть не сразу, но со временем девочка оценила их нехитрую красоту и каждый раз, проходя мимо, старалась коснуться рукой тонких иголочек.
Когда растаял снег, стало понятно, что за территорией школы ухаживают, Вика видела, как учителя сами копают землю и сажают луковицы цветов. Детей к этим работам не привлекали, старались справляться своими силами. Трудились не зря, вскоре проросли тюльпаны и нарциссы, когда расцветут – будет красиво.
– Вика, будь добра, задержись ненадолго, мне нужно с тобой поговорить.
Просьба Ирины Валерьевны, классного руководителя, насторожила девочку. Кивнув в знак согласия, Вика вернулась за парту.
Несколько девочек, выходящих из класса последними, услышали слова Ирины Валерьевны и оглянулись. Это были Настя, Саша и Полина. Настя остановилась, украдкой подмигнула Вике, дождалась от нее ответной улыбки, и подружки выбежали из класса, плотно закрыв за собой дверь.
Ирина Валерьевна преподавала алгебру и геометрию, она была замечательным человеком и талантливым педагогом. Дети ее уважали. Вике она тоже нравилась, но никогда еще девочка не говорила с Ириной Валерьевной наедине, даже разволновалась немного.
Учительница не стала терять времени, взяла стул, присела напротив и тепло улыбнулась.
– Вика, ты уже третий месяц учишься у нас. Тебе пришлось сменить не только школу, но и город – это тяжело. Поэтому задам тебе закономерные вопросы: привыкла ли ты к новым условиям? Легко ли тебе общаться с одноклассниками?
Привыкла ли? Как—то раз, проводя время в интернете, Вика наткнулась на статью, написанную каким—то супермодным психологом и, прочитав ее, запомнила две вещи: чтобы избавиться от какой—нибудь зависимости, нужно воздержаться от вредной привычки всего лишь двадцать один день. И именно столько же времени требуется, чтобы привыкнуть к чему—то совершенно новому. Эти воспоминания вызвали у Вики горькую усмешку, потому что нельзя привыкнуть к разлуке с отцом даже за три месяца, как и нельзя за это время свыкнуться с мыслью о его предательстве. Но можно научиться жить без него, можно приспособиться и к новым условиям. Видимо, это и есть смысл слова «привычка», наверное именно это и имел в виду тот психолог?
– Привыкла.
– Ну а с одноклассниками ладишь?
Что ответить? Как объяснить чужому человеку то, что невозможно донести даже до родной матери?
– Ты снова задумалась… Сложные вопросы?
Ирина Валерьевна не первый раз в своей практике ведет подобный разговор, и даже готова к любой реакции девочки, и, конечно, предполагает, что, возможно, Вика не захочет открываться. Но сдаваться женщина не собиралась.
В принципе, учитель не обязан играть роль психолога, от преподавателя требуется лишь вкладывать знания, но Ирина Валерьевна считала иначе. Не имея своих детей, женщина с особым вниманием относилась к ученикам, они давно уже стали смыслом ее жизни. И Вика, сама того не подозревая, попала в их число.
С первого дня пребывания в классе новой ученицы, Ирина Валерьевна принялась наблюдать за ней. Причина переезда девочки была известна учителю, так же, из разговора с мамой Вики, Ирина Валерьевна узнала о замкнутости девочки и о том, что у нее совсем нет подруг. Насторожило ли ее это? Нет, скорее, удивило. Из своего опыта работы с детьми, женщина знала, что девочки с такой яркой внешностью, как у Вики, чаще всего становятся центром внимания, но никак не изгоями. И, в подтверждение этой теории, Ирина Валерьевна стала свидетелем знакомства детей ее класса с новой ученицей. На первой же перемене к Вике подошли все одноклассники: и девочки, и мальчики, представились и дали ей понять, что принята коллективом. И, более того, до сих пор девочки периодически подходят к новой однокласснице и заводят разговор. А вот Вика почему—то на контакт не идет. Почему? Именно это Ирина Валерьевна и собралась выяснить с помощью сегодняшнего разговора.
Вика взглянула в добрые глаза преподавателя: так смотрит на нее бабушка – с любовью. И поняла, что обмануть учительницу не сможет.
– Я Вам так скажу: в этой школе мне нравится больше, чем в той, в которой я училась раньше. И одноклассники мне нравятся.
Не соврала, а остальное ей знать и не надо.
– Мне приятно это слышать. Вика, скажи, пожалуйста, вы с мамой, по—прежнему, планируете переводить тебя в химический лицей?
– Наверное, да. Не зря же я столько лет посвятила химии и биологии? – Вика улыбнулась, но улыбка вышла какая—то вялая, что не укрылось от преподавателя.
– Мне показалось или ты действительно расстроена этим фактом?
Девочка слегка нахмурилась, пытаясь понять, что имеет в виду Ирина Валерьевна. О каком именно расстройстве она говорит: о том, что Вика не хочет переходить в другую школу или о том, что все годы занималась нелюбимыми предметами?
– Когда нет выбора, бессмысленно расстраиваться…
«Это я вслух сказала?!»
После этой фразы Вика, широко распахнув глаза, с испугом посмотрела на учителя. Странная реакция девочки озадачила женщину, но дала понять, что разгадка тайны, которую хранит девочка, близко.
– Ты уже выбрала профессию. Молодец. Многие твои ровесники еще не знают, кем хотят стать.
Девочка усмехнулась и отвела взгляд в сторону. Посмотрела в окно: сегодня на редкость хорошая погода, из—за облаков проглядывает яркое солнышко. Высокие березы за школьным забором давно уже обросли свежей зеленью, Вика и не заметила, когда успели распуститься листочки. Девочка подумала о том, как же здорово все в этом мире устроено: осенью природа грязную и старую одежду снимает, а весной наряжается во все новое и красивое. Вот и Вике захотелось скинуть груз своих обид и начать радоваться жизни. А почему бы и не поделиться своими проблемами с учительницей?
Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/olga-skvorcova-21826398/eksperiment-predchuvstvie-nadezhdy/) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
Примечания
1
Аддиктивное поведение (аддикция – зависимость) – ощущаемая человеком навязчивая потребность в определенной деятельности. Пагубная привычка.
Если текст книги отсутствует, перейдите по ссылке
Возможные причины отсутствия книги:
1. Книга снята с продаж по просьбе правообладателя
2. Книга ещё не поступила в продажу и пока недоступна для чтения